"Север Гансовский. Часть этого мира (Авт.сб. "Человек, который сделал Балтийское море")" - читать интересную книгу автора

друзья? Да и в среде портных тоже будет выглядеть белой вороной. В то же
время меня в научно-исследовательский институт никто без диплома не
возьмет, будь я даже Фарадей по способностям. В конечном счете решили
махнуться мозгами. Он мне о себе все порассказал, я ему свою жизнь
обрисовал. И на операционный стол. В электронике у меня отлично пошло:
патентов десятки, доктора скоро присвоили. Потом только вот эта история со
второй головой. А Сетера Кисч в облике Пмоиса, в бывшем моем, выдвинулся
как портной. Премии на Парижском конкурсе, в Сиднее золотая медаль.
Собственное дело.
Лэх кивнул.
- Ну как же! На мне вот брюки-пмойки.
Он тоже встал и в волнении прошелся по комнате.
- Слушай, раз уж на честность, я тоже не Лэх.
- Серьезно? А кто?
- Скрунт. Муж Лин Лякомб... Но тут другая история. Вопрос чувства,
понимаешь. Лэх, то есть я... то есть нет, правильно, он... Одним словом,
Лэх был жутко влюблен в Лякомб, в мою Лип Лякомб. А меня, то есть Скрунта,
она чуть до инфаркта не довела. Помнишь, какая была взбалмошная? Все
хотела меня усовершенствовать, просто измордовала. То давай за стрелковый
спорт принимайся, то рисовать, то изучай химию. И хотя я сначала был очень
увлечен, позже замучился и понял, что скоро откидывать копыта. Но при этом
знал, что для нее-то развод был бы страшным ударом. А тут подворачивается
Лэх, который глаз с нее не сводит. Однажды мы с ним уединились, слово за
слово. Он и не раздумывал, весь сразу запылал, как только понял.
Разговаривали в оранжерее, он как схватится за пальму-бамбасу, с корнем
выворотил. Но была небольшая сложность: у Лэха-то за душой ничего.
Договорились, что, как только он станет Скрунтом, мною, сразу переведет на
бывшего себя восемьдесят процентов состояния.
- И что же? - спросил хозяин, который слушал с чрезвычайным вниманием.
- Он тебя обманул, и поэтому ты теперь так скромно живешь?
- Ничего похожего. Лэх порядочный человек. Просто когда я из Скрунта
стал Лэхом, даже с теми деньгами у меня ничего не вышло. Успех-то ведь не
столько в капитале, сколько в связях.
- Инте-рес-но. - Тот, который прежде называл себя Сетерой Кисчем,
прогулялся по широкому ковру среди комнаты. Потом стал, глядя в глаза
приезжему. - Скажи, а ты в самом деле Скрунт? Все без обмана
рассказываешь, до конца?
- А что? - Гость покраснел.
- То, что когда Пмоис менялся с Сетерой Кисчем, он сам был уже
поменянный. Обменявшийся со Скрунтом... Твоего Лэха врачи наверняка
предупреждали, что у Скрунта это уж не первая операция.
- Да, верно. - Приезжий опустился на табурет. - Но вот узнать бы, где в
это время был первоначальный Скрунт. Мы бы во всем разобрались.
- В бывшем Пмоисе. Если не дальше!
- Проклятье! - Гость взялся за голову. - Ото всего этого тронуться
можно. Уже вообще ничего не понимаю. Тогда кто же я, в конце концов?
- Кто его знает.
- А ты?
- Сейчас выясним. Тут все зависит от времени. Если Пмоис в
действительности...