"Север Гансовский. Инстинкт?" - читать интересную книгу автора

пищи, знают это свойство организма. Если приказал себе не чувствовать
голода, можно без всяких переживаний не есть месяц и больше. Но когда начал,
тут уж деваться некуда - желудок требует все новых и новых приношений.
Короче говоря, забрался в грядки, основательно почистил одну.
Когда от звездолета меня отделяло уже километров пять, увидел вдали
предмет, который потом оказался механическим экипажем. Двигался он немного
медленнее меня, я догонял его в течение часа и потом минут пять шагал рядом,
постепенно перегоняя. То был примитивный трактор. Позже выяснилось, что эта
техника используется здесь только для перевозки грузов. Трактор тащил за
собой высокий бортовой прицеп. Двигатель на солярке нещадно дымил,
разболтанный прицеп ходил ходуном, и вообще вся штука производила
впечатление не то чтобы допотопности, а какого-то упадка.
В ответ на мой приветственный жест водитель лишь мельком глянул на меня.
На полях теперь уже никого не осталось, но у морского берега было полно
народу. Подумал, что ловля рыбы или сбор каких- то съедобных раковин. Но
когда дорога подошла ближе к морю, убедился, что просто загорают и купаются.
Рано опустевшие поля заставляли думать, что работа не берет у местных
жителей слишком много времени и сил.
Я шагал себе и шагал. Солнце теперь жарило весьма ощутимо. Снова начались
гряды анлаха. Невдалеке от дороги, но уже за стеной посадок, протянувшихся
параллельно моему пути, увидел на песке лежавшего навзничь человека.
Подошел. То был старик, очень тощий, с обострившимся носом, запавшими
щеками. Глаза невидяще смотрят в небо, разинутый рот обметан по краям солью
высохшего пота.
Умирает или умер?.. Расстегнул на его груди куртку, послушал сердце.
Биение такое слабое, что не понять, есть оно или чудится. Но тут же заметил,
что пальцы раскинутых рук то сжимаются слегка, то распрямляются.
Решил поднести его к дороге - нагонит меня трактор, хотя бы узнаю, куда
доставить старика, чтобы оказали помощь. Поднял - высохшее тело было почти
невесомым, - понес, положил возле шоссе в тени анлаха. Побежал метров за
триста к морю, у кромки берега выкопал маленькую яму, когда наполнилась
водой, попробовал - несоленая. Намочил носовой платок, поспешил обратно.
Старика на месте нет - ползет туда, откуда я его взял. Спрашиваю, что с
ним. Молчит. Перевернул на спину, обтер ему лицо, попытался накапать воды в
рот. Он, сжав губы, вертя головой, отказывается пить. С великим трудом
перевернулся на живот, пополз прочь от дороги.
Умереть, что ли, хочет?
Донесся треск тракторного двигателя. Подождал, пока машина приблизилась,
вскочил на подножку кабины, объяснил водителю положение. Молодой парень за
рулем молчал так долго, что подумалось, не слышит. Потом, не отрывая взгляда
от шоссе, сказал:
- Ну и что?
- Так отвезти бы куда-нибудь, где люди.
Долгое молчание, затем одно слово:
- Зачем?
В течение тех минут, пока шел этот разговор, мы отъехали от старика на
четверть километра. Спрыгнул на землю, побежал к нему. Вижу, старик уже
умудрился доползти до своего прежнего места, где и лежит в своей прежней
позе. Остановился я, посмотрел-посмотрел, повернулся, пошагал своей дорогой.
В стороне череп, наполовину занесенный песком, через сотню шагов еще одно