"Инна Гарина. Книга без переплета " - читать интересную книгу автора

Ловчего опять возникает из ничего фляга, как движутся тонкие белые пальцы
призрака, отвинчивая крышку... Жар от костра приятно согревал, и совсем не
хотелось думать о том, что будет дальше. Так бы и сидел здесь,
действительно, всю жизнь...
- А куда ты пойдешь утром? - спросил Пэк, раскачиваясь в огне.
- Не знаю, - неохотно ответил Овечкин, принимая у Ловчего флягу.
Второй глоток прошел значительно легче, согрел тело и душу и прояснил
мысли. Спать расхотелось. Захотелось говорить.
- А можно спросить, что вы тут охраняете? - полюбопытствовал Михаил
Анатольевич, оглядываясь на ели, окружавшие поляну со всех сторон.
- То, что тебе не нужно, - сурово ответил призрак. - Ты ведь пришел
сюда случайно, как ты сказал? Тебя не прислала Лесная ведьма и не привел
цвет папоротника. Случайно... хотя ты не выглядишь ни бродягой, ни
миджнуром - обезумевшим от любви юношей из восточных сказаний. Кто же ты,
Овечкин?
- Я не хочу говорить об этом, - нахмурился Михаил Анатольевич.
- Почему?
- Ну... потому что мне неприятно.
Ему и вовсе не хотелось вспоминать сейчас о часах, проведенных на
скамейке в Таврическом саду, когда открылась вся бездарность его жизни. Но
Ловчий явно остался неудовлетворен таким ответом, и Михаил Анатольевич
поискал и, к своему удивлению, нашел слова, объяснившие ему самому, что он
чувствовал.
- Я не хочу возвращаться к прошлому, - сказал он. - Не хочу
возвращаться к себе, каким я был.
И умолк, глядя в тень, скрывающую лицо призрака. Ловчий помедлил и
кивнул.
Какое-то время они молчали. В голове у Овечкина звенела пустота, и он
бездумно глядел в костер, на завораживающе плавные движения огненной
саламандры.
- А мне это непонятно, - сказал вдруг Пэк. - Послушай, смертный... до
утра далеко! У тебя есть тайна, и я умираю от любопытства. У нас тоже есть
тайна. Давай сыграем в кости?! Твоя тайна против нашей, идет?
Михаил Анатольевич только собрался отрицательно покачать головой, как
оживился и Ловчий.
- Скоротаем время, - он потер руки. - Ставки велики, но тем
интересней. Соглашайся, Овечкин! Кто будет метать - ты, Пэк, или я?
- Ты, - ответствовала саламандра и легким изящным движением пятипалой
ручки, столь похожей на человеческую, выбросила из огня два пылающих,
словно раскаленные угли, кубика. Ловчий подхватил их на лету. - А то наш
гость, пожалуй, обожжется, принимая кости из моих рук!
- Итак, - объявил призрак, - если ты, Овечкин, проиграешь, ты
расскажешь нам, почему ты так не любишь свое прошлое. А если проиграю я, ты
узнаешь, что мы здесь охраняем.
Михаил Анатольевич еще колебался. Но глаза Пэка заполыхали таким
азартом, а у Ловчего от предвкушения стали даже, кажется, прорисовываться
какие-то черты лица... ему не захотелось огорчать стражей своим отказом.
- Ладно, - нехотя сказал он. - Только объясните мне, как это делается.
Я никогда не играл в кости.
- Проще пареной репы, - весело отвечал Ловчий. - Гляди - встряхиваешь