"Инна Гарина. Книга без переплета " - читать интересную книгу автора

- Мы, собственно, едем ко мне. Прежде чем вы примете решение, я хотел
бы показать вам Леночку. Надеюсь, вы не возражаете?
- Н-нет, - неуверенно сказал Михаил Анатольевич, окончательно впадая в
панику. Если бы у него было время на спокойное размышление!
Но времени у него не было. Выглянув в окно, он едва успел опознать
Петропавловскую крепость и понять, что они въезжают на Петроградскую
сторону, как совсем скоро машина затерялась в путанице мелких улочек и
остановилась перед солидным шестиэтажным домом серого камня.
- Пойдемте, - сказал Басуржицкий, открывая дверцу со своей стороны. -
Это займет всего несколько минут. А потом, если пожелаете, я отвезу вас
домой.
Ничего другого не оставалось, и Михаил Анатольевич неохотно выбрался
из машины.
Лифт вознес их на шестой этаж, и вскоре они уже стояли перед массивною
дубовою дверью, на которой горела огнем начищенная медная табличка с
надписью "Басуржицкий Даниил Федорович".
Хозяин отпер дверь и сделал приглашающий жест.
- Прошу!
Михаил Анатольевич переступил порог, испытав при этом на мгновение
какое-то полуобморочное состояние. Перед глазами все поплыло, колени
подогнулись, он пошатнулся... но тут же все и кончилось. Он вполне твердо
стоял на темном навощенном паркете прихожей и вдыхал запахи мастики и
дорогого мужского одеколона, витавшие в воздухе этого дома. Михаил
Анатольевич подивился пережитому только что состоянию, но приписал его
своему волнению и опять немного рассердился на себя. Сколько можно робеть!
Стараясь ступать как можно тверже, он прошел вслед за Даниилом Федоровичем
в небольшую, красиво обставленную комнату, судя по всему, приемную - с
низеньким кожаным диванчиком, круглым столиком, на котором яркими пятнами
выделялись дорогие журналы, с высокою напольной вазой, где красовался сухой
осенний букет. Навстречу им из-за какой-то двери вышел совсем молоденький
парнишка, худенький и черноволосый, роста едва ли не лилипутьего, и сухо
кивнул головою здороваясь. Из-за спины Овечкина хозяин дома сделал малышу
некий знак глазами, оставшийся незамеченным Михаилом Анатольевичем, вслух
же сказал:
- Это мой секретарь. Приветствую вас, милейший. Все ли в порядке?
Мальчик снова кивнул, столь же сухо, и выражение лица его не
изменилось. Он посторонился, и Басуржицкий с Овечкиным прошли в кабинет,
совершенно ошеломивший Михаила Анатольевича, привыкшего думать, что
подобную обстановку можно увидеть нынче только в музее.
Все здесь говорило о богатстве и солидности. Мебель темного дерева
сделана была как будто на заказ, либо же являлась прекрасно
отреставрированным антиквариатом, потому что выглядела одновременно и очень
старой и очень новой. На письменном столе возвышались резные подсвечники из
чистого серебра, тяжелый малахитовый чернильный прибор матово отблескивал в
свете дня, проникавшем сюда меж бархатных портьер густого винного цвета,
обрамлявших окно. Пол кабинета покрывал толстый ковер, выдержанный в темных
тонах, как и вся обстановка, но с узорами поразительной красоты. Возле
письменного стола стояли два кресла с подлокотниками в виде мощных львиных
лап, а спинки их венчали сумрачные химерические лики, обрамленные искусно
вырезанными змеями.