"Томас Гарди. Мэр Кэстербриджа (роман)" - читать интересную книгу автора

- В кои-то веки попал к нам такой соловушка, и нам его жалко терять. Сказать
правду, познакомиться с человеком, который прибыл из такой дали - из страны
вечных снегов, если можно так выразиться, где волки, и дикие кабаны, и
прочие опасные зверюги встречаются не реже, чем у нас черные дрозды, - это
нам не каждый день удается, и, когда такой человек открывает рот, мы,
домоседы, можем почерпнуть у него много полезных и достоверных сведений.
- Да, только вы ошибаетесь насчет моей родины, - проговорил молодой
человек, оглядывая окружающих печальным и пристальным взглядом; но вдруг
глаза его загорелись и щеки запылали: им овладело страстное желание вывести
собеседников из заблуждения. - У нас вовсе нет ни вечных снегов, ни
волков!.. Правда, снег выпадает зимой и... ну, порой немножко и летом, и
кое-где можно встретить двух-трех "серых", только что же в этом страшного?
Слушайте, вы только попробуйте съездить летом в Эдинбург, осмотрите Трон
Артура и его окрестности, а потом озера и все наше нагорье - в мае и в июне,
- и вы никогда не скажете, что это страна волков и вечного снега!
- Конечно, нет... само собой разумеется, - согласился Базфорд. - Так
говорят только круглые невежды. Кристофер простой, неотесанный малый, и ему
не место в хорошей компании... не обращайте на него внимания, сэр.
- А вы взяли с собой тюфяк, стеганое одеяло, ложки, плошки или
путешествуете налегке - без мяса на костях, если можно так выразиться? -
осведомился Кристофер Кони.
- Я послал вперед мой багаж, хоть он у меня и невелик: ведь ехать
придется долго. - И, устремив отсутствующий взгляд куда-то вдаль, Дональд
добавил: - Но я сказал себе: "Ничего я не получу от жизни, если не уеду!" -
и решил уехать.
Всем присутствующим, и Элизабет-Джейн не меньше других, явно не
хотелось его отпускать. Глядя на Фарфрэ из-за ларя, девушка решила, что его
суждения свидетельствуют о вдумчивости, а его чудесные песни - о сердечности
и страстности. Она восхищалась той серьезностью, с какою он относился к
серьезным вещам. Он не увидел ничего смешного в двусмысленностях и шуточках
кэстербриджских пьяниц; и правильно - ничего смешного в них не было. Ей не
понравился мрачный юмор Кристофера Кони и его собутыльников, и он тоже не
оценил его. Ей казалось, что Фарфрэ относится к жизни так же, как и она, и
видит все вокруг скорее в трагическом, чем в комическом свете, считая, что
если иной раз и случается повеселиться, то веселые минуты - всего лишь
интермедия, а не существенный элемент разыгрывающейся драмы. Просто
удивительно, до чего были сходны их взгляды.
Было еще рано, но молодой шотландец выразил желанпе уйти к себе, и
хозяйка шепотом попросила Элизабет сбегать наверх и приготовить ему постель
на ночь. Девушка взяла свечу и пошла выполнять просьбу хозяйки, что заняло
всего две-три минуты. Когда она со свечой в руке вышла на площадку,
намереваясь спуститься вниз, мистер Фарфрэ уже поднимался наверх. Отступать
было поздно; они встретились и разошлись на повороте лестницы.
Вероятно, Элизабет-Джейн привлекла внимание шотландца, несмотря на то,
что была одета скромно, или, может быть, именно поэтому, - ведь у нее было
серьезное, спокойное лицо, к которому очень шло простое платье. А
Элизабет-Джейн, немного смущенная встречей, покраснела и прошла мимо Фарфрэ,
опустив глаза и не отрывая их от пламени свечки, которую держала перед
собой. Случилось так, что, встретившись с нею лицом к лицу, он улыбнулся;
потом с видом человека, который на время отринул все заботы и, запев песню,