"Джеймс Алан Гарднер. Неусыпное око" - читать интересную книгу автора

- Расскажи про все это маме Фэй, - умильно проворковала я, беря его под
руку.
- Могу только сказать маме Фэй, что на моих губах печать молчания, -
ответил он, демонстративно высвобождаясь. - Что бы ни происходило между
двоими - это либо очень личное, либо для всех одинаковое. Я не стану
обнародовать личное, а информацию об общеизвестном ты можешь загрузить сама.
Под этим, я полагаю, он подразумевал просмотр порночипов с участием
улумов и людей. Нет нужды, Чаппалар, детка, нет нужды. В моем распутном
прошлом я достаточно такого насмотрелась, чтобы все знать про межвидовые
пропорции. Теперь же я хотела только насладиться чужими ощущениями в
деталях.
Но как я ни пыталась выманить у Чаппалара подробности о прошлой ночи,
крутые, как виляние бедрами в стриптизе, он отказывался мне их открыть. По
правде говоря, он вообще немного говорил, так как был слишком занят -
улыбался, подпрыгивал, впитывал разлитую в небе оттепель. Я догадывалась,
как его мысли беспокойно метались между неизбежными догадками, свойственными
любому "утру после": "Правда ли она... Что, если она... Может, мне". Как
скоро мы сможем..."
- Ты такой милый, - призналась я ему.
Он не слышал - все прикрывал ушные веки, словно ему хотелось остаться
наедине со своими мыслями, а после, широко открывая их, будто стараясь
охватить каждый звук в мире.
Глядя на него, мне самой хотелось заново влюбиться. И погода для этого
была подходящая. Мне пришлось перейти на рысь, чтобы догнать прыгающего
Чаппалара.
Насосная станция одной стеной примыкала к детскому зоосаду парка Кабо -
высотой с трехэтажный дом, длиной в пятьдесят метров, покрытая глянцевой
мозаикой с изображением никогда не существовавшего леса. Каким-то дивным
чудом в этом лесу бок о бок росли и земные кедры, и дивианские сахарники, и
аборигены Дэмота - перомалинные пальмы. (По правде говоря, я никогда не
видела земных деревьев за пределами виртуальной реальности, лишь пару
молодых деревьев в горшках в национально-историческом музее в Пистоле. Ни
одно правительство на Дэмоте не сдурело настолько, чтобы поставить под удар
местную экосистему, позволив людям, где попало сажать инопланетные деревья.)
В детском зоосаде было такое же надуманно-пестрое смешение, как и на
мозаике. С Новой Земли - ослики и овечки; из дивианских миров - прирученные
орты (птеродактили размером с курицу, раздражающе-пронзительно вопившие, но
ластившиеся к детям); и с самого Дэмота - черви-пуховорсы и облокоты.
(Черви-пуховорсы похожи на рулон потертого коричневого ковра: смотреть на
них - тоска берет, но гладить их приятно, они пушистые и мяконькие.
Облокоты - стадные животные, смахивают на печальных коротконогих коз со
шкурой броненосцев. На воле они отдыхают, облокачиваясь на скалы и деревья;
в зоосаде они приваливаются к ногам посетителей, мрачно глядя на вас снизу
вверх и выражая каждой морщинкой на морде: "Вы же не против, да?")
Пока мы с Чаппаларом шли через парк, за нами увязались двое
облокотов... один явно надеялся, что мы захватили пенокурузы со стойки с
едой, другой же - робот - просто шел за первым. У каждого живого существа в
парке Кабо имелся сопровождавший его робот-клон, запрограммированный следить
за тем, чтобы типично животное поведение настоящей живности никому не
досаждало. Если бы, к примеру, облокот решил избрать меня своей подставкой,