"Николай Гарин. Оула " - читать интересную книгу автора

Зоя вновь сладко зевнула: "Совсем зря две клтлеты взяла. А ведь беда,
какие сочные сегодня! И с молочком явный перебор..." Она опять поменяла
позу. "О чем это они говорят-то?.." - Зоя прислушалась.

- ...Говоришь сам Михал Иваныч, "всесоюзный староста", товарищ Калинин
тебе вручал эту штуку? - майор уже долгое время вертел в руках Орден Боевого
Красного Знамени. Овальные выступы и стекольная гладкость эмали приятно
ласкали ему пальцы. "Э-э-х, а вот я так и не удостоился столь почетной
награды. Устные благодарности, именное оружие были, а вот Красного Знамени -
увы! А так хотелось! - Матвей Никифорович только на мгновение представил
себя орденоносцем... - Тут уж и повышение можно ждать. А что?! Это тебе не
шухры-мухры... Ох, как бы я выкатил грудь перед дедушкой Калининым, как бы
гаркнул: "Служу трудовому народу!".. Да-а-а, а тут какому-то раздолбаю, еще
молоко на губах, а туда же... Орденоносец! Ну, я ему покажу, орденоносцу, он
у меня забудет мать родную. Карел зачухонный! Ха-а, раз с чухней спутался,
значит - зачухонный".

У майора криво дрогнули губы. Но вслух он продолжил своим монотонным
голосом без особой страсти:

- А за что, говоришь, дали тебе его?.. Ах да, помню, помню! Ге-р-рой ты
у нас, Ге-р-рой! Х... под горой! - И майор вдруг начал раздражаться. - А
теперь скажи, орденоносец сраный, когда ж ты, милый мой, был завербован
финнами? А-а!? Только давай так... Без этих - "как так!?..", да "что вы...,
да как можно!?..", да,....". Лады?!.. Этого мне на х... не надо. Четко
называешь: - кто, когда тебя завербовал, что ты должен сделать и так
далее?!.. Да-с, мой мальчик. Все по порядку. Ну-с, я жду.

Майор любил к месту и не к месту добавлять это старорежимное "с", ему
казалось, что таким образом он даже чем-то походит на тех буржуйчиков и
белых офицеров, что ему приходилось встречать в своей боевой молодости на
облавах или допросах. Тогда задевало юного Шурыгина, как они с достоинством
сносили издевательства и хамство со стороны новой власти, отчего хотелось
еще жестче, еще циничнее ломать их, унижать, топтать грязными, грубыми
ботинками их высокомерные, сытые рожи. Но время лечит и учит. Теперь он
испытывал тоску что ли по тому времени и тем людям, которые так и остались
недоступными и гордыми. Сейчас нет таких и наверно уже не будет.

- И так?!.. - майор равнодушно рассматривал "шпиона", сидящего
напротив. "Надо же, ну ничего героического, - про себя размышлял он. -
Тихий, скромный на вид парень, ну ничем особо не выделяется, глаза
отстраненно смотрят куда-то в себя. Испугался что ли чересчур? Хотя нет, -
присмотрелся майор, - вон как губы-то кривит. Никак ухмыляется?.. Э-э-э, да
ты, парень не прост, с характером!.. Ну, да это же здорово!.. Вот мы тебя и
обломаем сейчас, посмотрим, что там внутри". И уже вслух:

- Ну, что молчишь, герой?!.. - майор продолжал заводиться. Где-то на
дне живота давно уже проснулась и коготком заскребла зависть к этому
молодому и столь одаренному парню. - В такие годы и с именным орденом?! И