"А.Гарри, Лев Кассиль. Потолок мира " - читать интересную книгу автора

"кубок Шнейдера" стоил около двухсот человеческих жизней и около шестисот
разбитых аппаратов - это уже не романтика, а действительность, точно так же,
как то, что первый рекорд на кубок дал скорость менее, двухсот километров в
час, последний рекорд - шестьсот с лишним километров. В общем все-таки
довольно мрачная история.
Под впечатлением легенды о зловещем ангеле смерти мы с Сигрэвом
разговорились, конечно, о рекордах скорости на земле, в воздухе и на воде.
Впрочем, ни о чем другом этот своеобразный "подвижник" и не мог
разговаривать: так уже у него была устроена голова.
Сигрэв спросил нас, правда ли, что в СССР рекордсменство запрещено, что
мы не только не стимулируем рекордов, но, наоборот, запрещаем всякие попытки
к рекордам в административном порядке.
Мы прочли знаменитому гонщику краткую популярную лекцию о
капиталистической конкуренции, о буржуазном рекордсменстве и о советской
борьбе за овладение техникой. Он выслушал нас с большим вниманием и был,
повидимому, необычайно изумлен.
- Ну, все это ко мне, конечно, не относится, - сказал он на прощанье, -
я всегда меньше всего думал о политике и больше всего - о спидометре,
Майор Сигрэв, конечно, честно служил британскому империализму не только
потому, что на его похороны прилетел принц Уэльский, а потому, что свой
конструкторский талант, свою тренировку водителя построенных им машин он
отдал английской буржуазии, потому что его рекорды в данный момент не
являются достоянием всех, кто этим вопросом интересуется, а лишь достоянием
определенных фирм, которые продолжают развивать и уточнять технические
данные этих рекордов.
В нашей стране рекордсменство никогда не будет узаконено. Совершенно
бесспорно, что человеческая жизнь, жизнь рабочего, инженера, изобретателя,
гражданина, ценится у нас гораздо выше, чем в капиталистическом Западе.
Кстати сказать, Сигрэв умер нищим, что уже само по себе является чрезвычайно
показательным, принимая во внимание, что этот человек поставил в свое время
несколько мировых авиационных, автомобильных и мотолодочных рекордов. И
самая преждевременная гибель его произошла потому, что последний опыт его с
моторной лодкой не был обставлен по-деловому, по-научному, а в интересах
правящих классов был превращен в грандиозный милитаристический праздник, не
говоря уже о коммерческой рекламной стороне этого состязания. К моменту
начала гонок не прибыли еще специальные панцырные костюмы для пилота, но
публика уже собралась, надо было начинать. Сигрэва торопили, и он погиб лишь
потому, что по недостатку времени он не имел возможности принять необходимые
меры предосторожности.
Непредвиденные случайности возможны не только во время опыта, но и в
процессе освоения той или иной отрасли техники, которой человек уже овладел.
Мы очень спешим, мы спешим значительно больше, чем капиталистический мир,
техника которого сейчас вообще находится в состоянии застоя, темпы нашего
технического развития неизвестны в истории человечества. Но тем не менее
удельный вес ценности человеческой жизни в процессе завоевания техники у нас
значительно выше хотя бы потому, что наша борьба за технику лишена тех
элементов, которые свойственны ей в капиталистическом обществе:
капиталистическая конкуренция, коммерческие соображения, технический
патриотизм, безрассудства отдельных авантюристов.
Как раз последние аварии на Западе показали, что и в случае с гибелью