"Татьяна Гармаш-Роффе. Шалости нечистой силы ("Частный детектив Алексей Кисанов" #5) " - читать интересную книгу автора

люди, обремененные ответственностью своей взрослой жизни, и их хитрости были
не детскими и не безобидными, их хитрости разрушали чужие жизни и судьбы, и
Веру они не умиляли... В общем, "кто жил и мыслил, тот не может в душе не
презирать людей"...
И Анатолий, любимый и родной человек, принадлежал, как это ни горько, к
той слабой породе людей, у которой не было от Веры секретов. Она была
уверена, что он никогда не решится развестись с Ириной - он, как все, жил в
плену у множества конкретных житейских соображений и привычек, он жил в
путах годами сложившейся психологической зависимости от жены, - зависимости,
в которой он обрел определенный комфорт (что часто случается с мужчинами). И
такие абстрактные вещи, как "любовь" не служили мотором для того, чтобы из
этого плена вырваться, чтобы жизнь построить заново. Все и так было чудесно:
"любовь" была пикантной приправой к привычному остальному... Мотором
обычно служат низменные страсти, всегда более активные и действенные: был
бы, например, Толя дешевкой, решил бы он попросту сменить старую жену на
молодую - он пошел бы до конца. Правда, и в этом случае Вера осталась бы в
стороне от трассы, прокладываемой этим действенным мотором: тогда бы Толя
нашел себе совсем юную девицу, как это сейчас многие делают... Впрочем,
такой Толя ей был бы не нужен.
И теперь, после этого звонка, после этой новости, Вера с трудом
сдерживала рыдания: они рвали горло от сознания, что она была не права. Она
не сумела разглядеть в Толе мужества сделать выбор! И она - о, радость! -
ошибалась в нем!
Конечно, надо признать, что судьба вмешалась и облегчила его задачу: у
его жены оказался любовник... И где-то в мозгу крутилась мерзкая и
привычно-циничная догадка, что Анатолий не только (и даже не столько)
любовью к Вере руководствовался, сколько нежеланием быть посмешищем с
ветвистыми рогами... Но так хотелось поверить в ничем не омраченное счастье!
И Вера охотно послала все эти подспудные гнусные мыслишки подальше.
"Пессимизм" был списан на издержки профессии и крепко припечатан словом
"глупости".
В ней совершился переворот, словно тяжесть, душившая ее годами, упала с
плеч, и она вдруг обрела легкую веселость и беспечность, которой у Веры и в
молодости не было. Сугробы начали таять с неимоверной быстротой, в душе
залились пением птички, и приход солнечной весны озарил ее лицо тем
внутренним светом, который бывает у по-настоящему счастливых женщин.
И Анатолий, восхищенно глядя на нее, радовался, что сумел сделать этот
трудный шаг.
Вера радостно кинулась в эйфорию проектов, планов, обсуждений
устройства будущей жизни. Вот ей чего не хватало: планов на будущее! Только
сейчас Вера поняла, до какой степени ее душило, угнетало отсутствие
перспектив.
Зато теперь их целое море: и как свадьбу будут праздновать, и куда в
отпуск поедут, и главное - Толя дал ей понять, что хотел бы ребенка! Вера уж
было поставила крест на своем желании иметь дочку. В первом браке у нее
случился выкидыш, а потом... Оказаться матерью-одиночкой она не хотела, а
не-одиночкой все никак не получалось... Ну и что, что ей уже сорок один? На
Западе и в сорок пять рожают, и ничего!
И Вера навестила гинеколога, избавилась от спирали. Чего тянуть!
Ребенок появится на свет, как известно, только через девять месяцев, а