"Алекс Гарридо. Акамие или Любимая игрушка судьбы " - читать интересную книгу автора

И редкая ночь проходила без того, чтобы властный низкий голос не позвал
Акамие в царскую опочивальню. Недаром его покои были самыми роскошными и
находились ближе всех к спальне повелителя, чтобы не приходилось посылать за
ним. Акамие знал, что пока он не вырос и не обучился нежному искусству, эти
покои так и оставались незанятыми после смерти светловолосой пленницы.
Акамие трудно было думать как о матери о красивой женщине, так же, как и он,
в начале ночи спешившей на зов повелителя, делившей с повелителем ложе - так
же, как и он.
Но царевичи - царевичи были его братьями, и он со смертной завистью
вспоминал их одежду, приличествующую юным воинам и царским сынам, кинжалы в
богатых ножнах, легкие и удобные сапоги, и кожаные штаны всадников - и косы!
Длинные, туго заплетенные, украшенные со сдержанной роскошью, как подобает
быть украшенным тому, что воплощает волю и честь свободного воина.
Рабам головы брили, кроме тех, что под покрывалом.
Волосы Акамие были густы и намного длиннее, чем у братьев, но служили
лишь украшением и забавой.
Самыми горячими и униженными мольбами, самой пылкой ложью и
притворством в ночные часы добился Акамие разрешения присутствовать на
уроках младшего царевича - и трепетал малейшим проступком вызвать
недовольство царя и дать повод к запрету.
Эртхиа же своего счастья вовсе не ценил, предпочитая упражняться в
верховой езде и стрельбе из лука.
Часто говорил себе Акамие, вспоминая нерадивого к учению
брата-ровесника: твоя бы судьба выбрала меня! - и порой прибавлял: а тебя -
моя... И так говорил, если Эртхиа раньше времени обрывал урок, сославшись на
нездоровье или, как сегодня, заручившись поддержкой старшего брата. Тогда
ведь и для Акамие урок заканчивался, и то, чего он не узнал в этот раз, мог
уже никогда не узнать, если бы царь вздумал запретить ему учиться. Что было
бы решением разумным и надлежащим, ибо ученый раб - плохо, а ученый
наложник - и вовсе никуда. От чтения уменьшается послушание, а тому, чье
назначение - радовать и ублажать, достаточно быть искусным на ложе и в
танцах, а также петь приятным голосом. От науки же худеет тело и хмурятся
брови, лицо становится унылым, а речи - скучными и назойливыми, в тягость
господину, проведшему день в государственных делах и не за тем призвавшему
наложника, чтобы держать совет.
Да, и завидовал брату Акамие. Ему самому не суждено было ни сидеть в
седле, ни держать в руках оружия.
Лишь раз нежной кожи царского любимца могла коснуться сталь.
Акамие должен был упасть с перерезанным горлом в ногах повелителя в
черный день его смерти. Ему предназначалось место в гробнице царя, и все его
наряды, которыми он радовал взор повелителя при жизни, все подвески, серьги,
ожерелья, ручные и ножные браслеты и кольца с бубенцами для танцев, гребни,
пояса и булавки, покрывала, притирания и ароматы - все положили бы с ним, а
стоило немало посмертное приданое того, кто развлекал бы царя по дороге на
ту сторону мира, на встречу с Судьбой, назначающей дальнейший путь.
Жены царя могли умереть своей смертью и лишь тогда были бы помещены в
усыпальницу. Но та или тот с ночной половины, кого царь любил более прочих,
должен был последовать за умершим немедленно, дабы не удваивать муку
расставания с этой стороной мира мукой ревности. Вдов закон хранил от
посягательств. Раб же или рабыня становились собственностью наследника и