"Алекс Гарридо. Акамие. В сердце роза" - читать интересную книгу автора

показалось, что халат вздрагивает у него на груди.
Девушка под одобрительным взглядом царя прошла к стенной нише,
опустилась перед ней на колени и принялась разводить огонь.
- Пиши... - заново начал царь. - Что это с тобой?
- Со мной ничего, - ответил Хойре. - Пишу...
И Хойре под диктовку царя покрыл лист ровными красивыми строчками, и
показал себя искусным в разных видах начертания знаков, и царь остался
доволен. Только в одном еще испытал евнуха.
- Что ты думаешь о том, что я прежде подчинялся таким как ты, а
теперь - правлю Хайром?
Хойре положил калам аккуратно, оперся руками о крышку столика, спокойно
поднял глаза:
- Судьба переменчива.
- Но не все довольны переменами. И многие из таких, как ты, хотят,
чтобы стало, как было прежде. Многие не хотят забыть то время, когда я
подлежал их плети.
- У Судьбы для перемен любимое средство - время, а время, повелитель,
многие представляют рекой, но время реке не подобно, и нельзя в нем плыть,
хотя бы и с трудом, куда хочешь, и привести изменяющееся к неизменности. Но
время, если это поток, то это поток камней, и в нем нет уцелевших.
- Так не уцелею и я?
- Свой час назначен и величайшему из царей, - главное, глаз не
отводить, чтобы царь не подумал, будто Хойре, как прочие, ждет этого часа с
нетерпением и предвкушая радость.
- Но между тем, что вчера, и тем, что завтра, лежит то, что сегодня, и
оно-то имеет силу, - продолжал Хойре. - Ты мой повелитель, данный Судьбой, и
твою милость я хочу заслужить, не ожидая милости того, кто придет после. И
заслужить не так, как я предполагаю для тебя, а так, как тебе, господин мой
и владыка, угодно.
Под утро царь отпустил его, наказав передать начальнику над писцами,
чтобы взял его к себе. С тех пор служба Хойре была в передних помещениях
дворца, и он занимал свое место в ряду писцов, когда царь требовал их к
себе.
И Юву он видел каждый день. Она носила платья из тонкого полотна с
вышивкой, браслеты на руках и на ногах и ожерелья, а маленькое покрывало,
накинутое на голову, не прятало ее спокойного лица.
Теперь, когда они встречались, Хойре чуть шевелил губами, а девушка в
ответ делала ему знак бровями. Так они приветствовали друг друга незаметно
для посторонних. И это вошло у них в привычку и стало обычаем.


О том, как составляли дорожник для Эртхиа

В библиотеке пахло кедром и сандаловым деревом, сухими травами и
цветами, горелым маслом. Одинокий светильничек отражался в мелких цветных
стеклышках, вставленных в кружевной переплет окон, чтобы защитить собранные
во множестве книги от солнечного света, от ветра, несущего пыль и
иссушающего пергаменты, от осенней сырости и от насекомых, слетающихся на
свет и любящих устраивать гнезда в укромных промежутках между витками
рукописей, в переплетах и футлярах. И травы, высушенные пучки которых были