"Эрик Гарсия. Ящер " - читать интересную книгу автора

широким, энергичным шагом направляясь к височным долям. В моем мозгу
начинается шумная вечеринка с шестью рок-группами и тремя танцплощадками, а
я единственный, кого не пригласили. Только стоячие места, ребята, и хватит
долбить стену. Самое время лечь. И погрузиться в сон.

Мне снится то время, когда я заседал в Совете, время, когда имя Раймонд
Макбрайд было всего лишь именем какого-то покойного магната, время, когда
Эрни не был еще раздавлен взбесившимся таксомотором, а я еще не подсел на
базилик и не был отлучен от расследований в этом городе. Мне снится время
продуктивной работы, далеко идущих намерений, время, когда было зачем
вставать и радоваться каждому новому дню. Мне снится прежний Винсент Рубио.
А потом декорации меняются, и медвяные деньки под голубыми небесами
уступают место окрашенной багровым битве, охватившей все современное
сообщество динозавров, молотящим друг друга Стегозаврам и Бронтозаврам,
Трицератопам, переходящим на сторону Игуанодонов, скулящим и словно
окаменевшим Компи, притаившимся в темных аллеях, и женщине - человеческой,
стоящей посреди всего этого с волосами пышными и непослушными, глазами,
воссиявшими страстью и вожделением, кулаками, сжатыми в сладостном
возбуждении, и восхитительный, блистающий ореол ярости и неистовства
окружает ее хрупкое тело.
Мне снится, как я приближаюсь к женщине и спрашиваю, не хочет ли она,
чтобы я увел ее отсюда, из этой беспощадной бойни, но женщина смеется и
целует меня в нос, как будто я ее любимый зверек или плюшевый мишка.
Мне снится, как женщина подтачивает себе пилочкой ногти, а потом встает
на дыбы и кидается в битву, стрелою вонзаясь в груду корчащейся плоти
динозавров.


2

На следующее утро меня ждет Тейтельбаум; все именно так, как я себе
представлял. Я вижу его массивный силуэт сквозь стеклянные кирпичи, из
которых сложена внешняя стена офиса. Он никогда не вылезает из-за этого
дубового письменного стола, даже в самых критических ситуациях - что бы ни
случилось, весь персонал обязан собраться в этой невзрачной комнате,
заполненной самым наихудшим из того, что предлагают сувенирные лавки в
аэропортах всего мира. Кокосовый орех с намалеванными на нем Гавайскими
островами. Полотенце с машинной вышивкой: "Меня обчистили в Лас-Вегасе".
Формочка для льда с ячейками в виде Австралийского континента. А поскольку в
кабинете всего два доступных посетителям стула, большинству сотрудников
приходится сидеть на полу, подпирать собой стены или стоять навытяжку,
выслушивая его легендарные эпически длинные речи. На редкость унизительная
процедура, причем я уверен, что Тейтельбаум именно этого и добивается.
Я бы не удивился, узнав, что он окончательно застрял в своем кожаном
кресле, этот жирный... жирный... боров. Впрочем, все эти мысли совершенно
некстати, и с моей стороны заведомо несправедливо критиковать Тиранозавра
Рекса за его проблемы с весом. Несомненно, под этой вялой оболочкой
скрывается некоторое количество мышечного волокна, а всякому известно, что
мускулы тяжелее жира. Или это вода легче мускулов? Одним словом, всякий раз,
когда ты смотришь на Тейтельбаума, видишь перед собой старую жирную тушу, и