"Уилла Кэсер. Моя Антония ("Библиотека литературы США")" - читать интересную книгу автора

[Джесси Джеймс (1847-1882) - во время Гражданской войны, сколотив
собственный отряд, сражался на стороне южан; по окончании войны был
объявлен вне закона; шестнадцать лет занимался разбоем; за голову его был
назначен выкуп; был убит своими же сообщниками; его храбрость и
романтические приключения прославлены в ковбойских песнях и преданиях], и
я до сих пор считаю ее самой интересной книгой из всех, что я читал. После
Чикаго нас опекал приветливый проводник, который как свои пять пальцев
знал места, куда мы ехали, и, когда мы рассказали о себе, дал нам
множество советов. Он показался нам человеком бывалым, много повидавшим и
объездившим чуть ли не весь свет - он так и сыпал названиями дальних
штатов и городов. Бесчисленные брелоки, кольца и булавки свидетельствовали
о его принадлежности к различным братствам. Даже на запонках у него
красовались иероглифы - словом, знаков на нем было не меньше, чем на
египетском обелиске.
Подсев к нам как-то раз поболтать, он сказал, что впереди, в вагоне для
иммигрантов, едет семейство "из-за океана", и направляются они туда же,
куда и мы.
- Никто из них по-английски ни слова не знает, кроме одной девочки, да
и она только и может сказать: "Нам Черный Ястреб, Небраска". Ей лет
двенадцать или тринадцать, чуть-чуть постарше тебя, Джим, а шустрая какая!
Хочешь, я сведу тебя к ней познакомиться? И глазищи у нее красивые -
карие.
Последние его слова совсем меня сконфузили, я покачал головой и
уткнулся в "Джесси Джеймса". Джейк одобрительно кивнул мне и сказал, что
от иностранцев того и гляди подхватишь какую-нибудь заразу.
Я не помню, как мы переправились через Миссури, как целый день ехали по
Небраске. Наверно, к тому времени мы пересекли уже столько рек, что я на
них и смотреть перестал. Что же до Небраски, то меня поразило одно - мы
ехали и ехали с утра до ночи, а Небраска все не кончалась.
Я уже давно спал, свернувшись калачиком на красном плюшевом сиденье,
когда мы наконец доехали до Черного Ястреба. Джейк разбудил меня и взял за
руку. Спотыкаясь, мы спустились на деревянную платформу, по которой
сновали какие-то люди с фонарями. Не видно было ни города, ни даже огней
вдали - нас окружала непроглядная тьма. Паровоз тяжело отдувался после
долгого бега. Красные отблески топки освещали кучку людей на платформе,
рядом с ними громоздились узлы и сундуки. Я понял, что это и есть семья
иммигрантов, о которой рассказывал проводник. У женщины голова была
повязана платком с бахромой; она прижимала к груди, словно ребенка,
небольшую железную шкатулку. Возле нее стоял высокий и сутулый пожилой
мужчина. Два подростка и девочка держали узлы, увязанные в клеенку, а
младшая дочка цеплялась за юбку матери. К ним подошел человек с фонарем, и
начался громкий, шумный разговор. Я навострил уши - ведь я впервые слышал
чужую речь.
Еще один фонарь приблизился к нам. Веселый голос окликнул:
- Эй, не вы ли родственники мистера Бердена? Если так, то я за вами.
Меня зовут Отто Фукс, я служу у мистера Бердена и сейчас отвезу вас к
нему. Ну как, Джимми, не страшно тебе было забираться так далеко на запад?
Я с любопытством смотрел на освещенное фонарем лицо незнакомца.
Казалось, он сошел прямо со страниц "Джесси Джеймса". На голове у него
было сомбреро с широкой кожаной лентой и блестящей пряжкой, а концы усов,