"Генри Джейкоби, и другие. Хаус и философия: Все врут! " - читать интересную книгу автора

сна, даже в той краткой передышке, которую дарует моргание век: "Мгновенна
вспышка тьмы; занавес то поднимется, то опустится; вот вам и перебои. Глаз
увлажняется; мир перестает существовать. Вы не представляете, как это
освежает. Четыре тысячи кратких мгновений отдыха в час. Четыре тысячи
передышек".[19] Нет, персонажи Сартра "неразлучны",[20] как сиамские
близнецы, ощущающие друг друга ежесекундно, "всей кожей".[21]
Эпизод "Один день - одна комната" сходным образом показывает
межличностные отношения. Учитывая, что у героини диплом по философии и
религиоведению, трудно не заподозрить, что какие-то диалоги в эпизоде
навеяны пьесой Сартра.
Итак, Кадди снова заставила Хауса принимать амбулаторных больных.
Осмотрев нескольких человек, подозревающих у себя венерические заболевания,
и заявив, что он "устал вытирать промежности", Хаус поневоле втягивается в
беседу с одной из пациенток - Евой, жертвой изнасилования.
Первая параллель с пьесой Сартра состоит в том, что, за одним
исключением, все общение Евы и Хауса происходит в четырех стенах смотрового
кабинета и палаты - мест, которых ни один из них не выбирал и где ни один из
них не хочет находиться. Как и герои сартровской пьесы, Ева и Хаус неприятны
друг другу и оказываются в ситуации, которой не могут избежать. Хаус, с его
фирменной черствостью, мало чем может утешить Еву. Ева, у которой нет
никакой экзотической болезни, только психологическая травма, от которой, как
верно замечает Хаус, нет лекарства, не представляет для него интереса. По
всем признакам, Ева - пациент из тех, от которых Хаус старается сбежать.
Но девушка не оставляет Хаусу такой возможности. В неожиданном порыве,
вместо того чтобы самой пуститься наутек от Хауса, Ева требует, чтобы он был
ее лечащим врачом. Этот выбор напоминает о решении сартровских персонажей
остаться в аду, даже когда у них появляется возможность уйти. Хотя Хаус
говорит, что ничем не сможет ей помочь, он остается с Евой.
Подобно пьесе Сартра, этот эпизод демонстрирует одновременно
взаимозависимость людей и их антагонизм. Когда Ева снова и снова просит
Хауса рассказать о чем-то глубоко личном, Хаус начинает заметно нервничать.
Он лжет, чтобы ее успокоить, но она ловит его на лжи, и Хаус приходит в
такое отчаяние, что загружает Еву снотворным, только чтобы не открываться
перед ней (у Хауса в отличие от героев пьесы, которым отказано в бегстве
друг от друга в сон, в распоряжении целая аптека). Усыпив Еву, Хаус нечаянно
обнаруживает свою потребность в других, обращаясь за советом к коллегам.
Роли неожиданно поменялись, и Хаус идет сначала к Уилсону, затем к Кэмерон,
Форману и Чейзу, спрашивая у каждого, что ему сказать Еве. Забавно, но все
советуют ему разные вещи, а Чейз даже предлагает "держать ее на снотворном".
К счастью, Хаус дает Еве проснуться, и последовавшая беседа приносит пользу
им обоим.
Имя Ева пациентке дано неспроста, она - первая женщина в сериале,
которая сумела заставить Хауса открыться, несмотря на его отчаянное
сопротивление. Хаус рассказывает Еве свою историю, и к этому его отчасти
подтолкнул их диалог о человеческих взаимоотношениях. Настаивая, чтобы Ева
не полагалась на него, герой Хью Лори спрашивает: "Ты собираешься всю свою
будущую жизнь построить на том, что тебе скажет человек, с которым ты
случайно оказалась в одной комнате?" Эхом повторяя слова Инес ("Ты - это
твоя жизнь, и ничего больше"),[22] Ева отвечает: "Это и есть жизнь - череда
комнат. И те, с кем мы оказываемся вместе в этих комнатах, что-то добавляют