"Гайто Газданов. Пробуждение" - читать интересную книгу автора

совершенно вышла из себя и кричала высоким голосом, которого Анна не слышала
ни до, ни после этого:
- Как вы смеете клеветать, Ипполит! Я никогда не допущу этого в моем
доме! Какая возмутительная дерзость! Какая плебейская выходка!
Все это произошло потому, что, когда Анна подходила к столу, отец
посмотрел на нее внимательнее, чем обычно, и сказал:
- Я иногда спрашиваю себя, в кого ты вышла такая, Анна, с таким литым
телом и такими тяжеловатыми чертами лица, с такими ровными и правильными
зубами? В кого? Ни в мать, ни в меня, во всяком случае. Единственное
объяснение, я думаю, можно найти в том, что дед твоей матери, будучи
болезненным и несколько странным человеком, женился на прачке, простой
крестьянке, которая до конца своей жизни так и не научилась читать и писать,
но отличалась несокрушимым здоровьем и исключительной физической силой,
такой, что когда она дала пощечину брату своего мужа, который слишком явно
выражал ей ненужные чувства, то он упал без сознания и его чуть ли не
замертво выволокли из гостиной, где это произошло. Ты ее достойная
правнучка, наследственность иногда действует через несколько поколений.
И вот после этих слов мать Анны встала из-за стола и начала кричать.
- То, что я говорю, - спокойно сказал отец, - это вовсе не клевета, это
именно так и было, и я не вижу в этом ничего дурного. Если бы вы имели
представление хотя бы об истории Франции, то есть вашей собственной родины,
то вы бы знали, что вторжение плебейского начала в так называемую
аристократию, - понятие, кстати говоря, чрезвычайно расплывчатое и условное,
- явление довольно частое и отнюдь не отрицательное. Ваша бабушка с
отцовской стороны была крестьянкой, но она была женщиной, достойной
уважения, чего я не мог бы сказать о вашей бабушке с материнской стороны,
которая была княгиней, но поведение которой всю жизнь вызывало бесконечные
скандалы.
После этого Анна никогда больше не видела своей матери за столом, ей
подавали обед в ее комнату, ту самую, где однажды утром ее нашли мертвой -
она заснула и не проснулась, и это было похоже на то, как если бы день ее
спора с отцом о клевете на бабушку был последним днем ее жизни, непонятным
образом затянувшимся на целый год: она умерла ровно через двенадцать месяцев
после этого спора.
У ее матери не было ни той культуры, ни тех знаний, какие были у отца,
но ее представление о мире было не менее определенным. Главную и, в
сущности, единственную роль в этом представлении играл вопрос о
происхождении человека, то есть о большей или меньшей степени его
принадлежности к той касте, представительницей которой она себя считала, -
аристократии. Ее собственная аристократическая кровь, однако, - как это
объяснил Анне отец во время одного из разговоров с ней (впрочем, это было
трудно назвать разговорами, это были, в сущности, его бесконечные монологи,
которые заменяли ему книги, которые он мог бы написать, но которых не
написал, так как Анна заменяла ему ту аудиторию, которую он хотел бы иметь,
но которой у него не было). - Как это объяснил ей ее отец, эта
аристократическая кровь ее матери представлялась ему несколько разбавленной,
так как, помимо одной из ее бабушек, которая была крестьянкой, в истории
рода ее матери фигурировал, правда в течение короткого времени,
еврей-банкир, от которого у другой ее бабушки, княгини, был сын, носивший,
однако, фамилию не своего отца, а мужа своей матери, что не мешало ему быть