"Гайто Газданов. Вечерний спутник" - читать интересную книгу автора

толстую книгу, которую он написал, вспомнил его необыкновенную карьеру,
удивительную беспощадность его суждений и то невыносимое отсутствие каких бы
то ни было иллюзий, в котором всякий другой человек должен был бы
задохнуться и пустить себе пулю в лоб. Стало быть, единственным утешением
его была эта "легкая тень", о которой он заговорил. Я ничего не знал об этой
женщине, кроме того, что он рассказал мне; но в его рассказе она показалась
мне слишком совершенной, похожей на стилизованный портрет или почти
умиленное воспоминание. Было, конечно, очевидно, что она обладала
несомненным и, по-видимому, почти непреодолимым, в прежние, давно прошедшие
времена, очарованием; в этом легко было убедиться, поговорив с ней несколько
минут. В тот единственный раз, когда я ее видел, она произвела на меня
впечатление детской прозрачности, - особенного соединения некоторой
наивности, ума и несомненной душевной чистоты. И в конце концов, для того,
чтобы быть так любимой этим суровым и сумрачным человеком, нужна была
непобедимая прелесть и необыкновенность и, может быть, еще нечто, что я не
мог бы назвать иначе, чем душевной гениальностью.
И такой она осталась в моей памяти - блистательным видением тех времен,
когда я имел счастье еще не существовать. Она осталась такой, несмотря на то
что год спустя в маленьком, дымном кафе Вильфранша я помогал выйти Христине,
которую потом должен был довести до дому, - она была настолько пьяна, что
едва держалась на ногах, - и Христина рассказала мне, прерывая свой рассказ
икотой и ругательствами, о том, какая у нее скупая хозяйка, как всю жизнь
она меняла любовников, как в последние годы она платила им все деньги,
которые ей присылал ее бывший, почти что муж, очень знаменитый человек и
министр, который умер в прошлом году. Меня Христина, конечно, не узнала;
помимо всего, было поздно и темно, и мы шли с ней по той дороге, над
Вильфранш, где, как кажется ночью, из пропасти, над морем, растут
неподвижные деревья, листья которых бегут вверх по обрыву и останавливаются
там, где еще продолжается этот каменный взлет морского побережья, через
секунду пропадающий в густой тьме, как все остальное.
Но рассказ Христины не произвел на меня никакого впечатления и,
конечно, ничего не мог изменить, хотя я думаю, что это была правда. И если
многолетняя ложь и измены испанской красавицы ни в чем не уменьшили ее
очарования и привели к такому удивительному и беспримерному завершению, то,
я думаю, всякая истина, сопоставленная с этим блистательным обманом, увядает
и становится идеально ненужной.




ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые - Русские записки. 1939. Э 16.
Перепечатано при жизни автора - Мосты. 1959. Э 3.
Спустя десятилетие после смерти Газданова перепечатан в еженедельнике
"Русская мысль" (1981, 3, 10, 17, 24, 31 декабря)
Печатается по изданию: Мосты. 1959. Э 3.
Г. Адамович писая в связи с рассказом: "Рассказ Гайто Газданова
производит двойственное впечатление: в нем прельщает "как", но смущает
"что". Газданов - очень талантливый человек, это известно давно, незачем