"Патриция Гэфни. Роковое сходство " - читать интересную книгу автора

Он откинул голову назад, прислонился затылком к сырой стене и закрыл
глаза. Сквозь зарешеченный глазок в обитой железом двери было слышно, как
где-то беспрерывно капает вода. И еще до него доносился чей-то приглушенный
плач.
- Немудрено, что судья не купился на твою байку. Уж больно все странно
выглядит. Она же не случайная девка, ты был с ней хорошо знаком, и тут
выясняется, что она в положении и... Ай!
Болтун схватился за коленку, отполз к своей стене и начал ругаться.
Совесть мучила Броуди всякий раз, когда приходилось пинать Болтуна.
Его сокамерник не мог дать сдачи: ноги у него были слишком коротки и не
доставали через разделявший их, усыпанный грязной соломой проход. Но
угрызения совести казались не слишком дорогой платой за тишину и покой.
Броуди примирился с необходимостью платить эту цену, когда Болтун уж очень
его допекал, а это случалось частенько.
Впрочем, терпеть осталось недолго. Его самого повесят через три дня, а
Болтуну... Силы небесные, Болтуна должны повесить уже сегодня! Броуди
остановил пристальный взгляд светлых глаз на тщедушной фигуре, скорчившейся
у противоположной стены. Болтун продолжал хныкать, потирая коленку. Сколько
же ему лет? Трудно сказать. На нем столько грязи... и эта косматая борода с
проседью... Сорок? Пятьдесят? Броуди уже почти смирился с мыслью о том, что
ему самому предстоит умереть, не дожив до тридцати, но так и не смог
преодолеть досаду из-за того, что ему, как оказалось, не суждено умереть в
море. Он всегда верил, что найдет последний приют на дне морском.
- У тебя есть семья, Болтун? - спросил он почти участливо.
- Нет... - Болтун на секунду задумался. - Да откуда же мне, черт
побери, это знать? - Потом решительно повторил: - Нет. А у тебя?
Привычное слово "нет" едва не сорвалось с языка у Броуди: на
протяжении последних четырнадцати лет он давал такой ответ каждому, кто
интересовался его семейным положением. Но какой смысл отрицать это?
- У меня есть брат, - задумчиво проговорил он. - Его зовут Николасом.
И еще... не исключено, что у меня есть отец.
Последнее слово даже произносить ему было как-то непривычно.
В маленьких черных глазках Болтуна вспыхнул огонек любопытства.
- Как это понимать? Что значит: "Не исключено, что есть отец"?
Слегка передвинувшись на тощем соломенном тюфяке, чтобы облегчить
ноющую боль в прикованной кандалами к стене левой руке, Броуди согнул
колено и оперся на него подбородком.
- Я хочу сказать, что он, возможно, все еще жив. Но точно я не знаю.
Не видел его с тех пор, как мне исполнилось шесть.
- Правда? А как его звать?
Тут Броуди улыбнулся:
- Его зовут Риджис Ганн. Седьмой граф Бэттиском. - На этот раз он
охотно присоединился к хриплому смеху Болтуна, вскоре перешедшему в
надсадный лающий кашель, который мучил его в последние дни все чаще.
- Ты не заболел, Болтун?
- Вроде бы нет... - Болтун помолчал и добавил почти равнодушно: - Да и
какая, черт побери, разница?
На это у Броуди не нашлось ответа. Он уже сожалел о своей поспешной,
хотя и вызванной добрыми намерениями откровенности. Его слова открыли в
самом дальнем уголке памяти заветную дверь, которую он запер давным-давно и