"Патриция Гэфни. Достоин любви? " - читать интересную книгу автора

избытка чувств. Карета дернулась, и в последний раз в окне мелькнуло
нахмуренное, покрасневшее от злости лицо Лили. Он с облегчением перевел дух.

***

Главная площадь Уикерли, на его взгляд, ничего особенного собой не
представляла. Разумеется, как и в любом английском селении, здесь можно было
увидеть старинную церковь, несколько живописных домиков, трактир с пивной и,
конечно, сельский сквер, посреди которого высился замшелый каменный крест.
Однако две счастливые случайности выделяли Уикерли из общего ряда обычных
деревень. Селение примостилось на цветущем зеленом холме, откуда открывался
великолепный вид не только на Линтон-Грейт-холл, лежавший в полумиле к
востоку, но и на девонширское побережье на юге, и на угрюмые темные пустоши
Дартмурских болот, раскинувшихся на севере. Второй и еще более ценной
достопримечательностью Уикерли была причудливо вьющаяся прямо вдоль Главной
улицы серебристая речушка Уик. В нескольких местах ее пересекали горбатые
каменные мостики, выстроенные пятнадцать веков назад, еще во времена древних
римлян. В апреле крутые берега реки были усыпаны фиалками, ноготками,
болотными настурциями, крошечными белыми цветочками земляники и
одуванчиками. "Быть в Англии, когда придет апрель..." - вздыхал, томясь в
Италии, Браунинг <Роберт Браунинг (1812-1889) - английский поэт-романтик.>.
Вдохнув свежий, напоенный деревенскими запахами воздух, любуясь пестрыми
птичками, порхающими в ветвях платанов на другой стороне улицы, Себастьян
неожиданно понял, что разделяет это чувство.
Какой-то человек с почтительным поклоном прошел мимо него по узкому
тротуару, другой приподнял шляпу и пробормотал: "Добрый день, милорд".
Себастьяна поразило то, что они вообще его узнали: ведь до сих пор он почти
не жаловал своим присутствием доставшиеся ему в наследство владения.
Виконтом д'Обрэ он стал уже больше года назад, после смерти своего
троюродного брата Джеффри Верлена, но не показывался в Линтон-Грейт-холле,
пока там жила вдова Джеффри. Она переехала только после своей свадьбы с
местным священником по имени Моррелл, состоявшейся в декабре прошлого года,
под Рождество. С тех пор Себастьян наезжал в Линтон-Грейт-холл изредка и
ненадолго, едва выкраивая время между куда более приятными увеселениями в
Лондоне и за границей.
Церковный колокол пробил четверть часа, напомнив ему, что он
опаздывает. Муниципалитет представлял собой приземистое сооружение из
красного девонширского кирпича с двумя трубами и черепичной крышей. Здание
казалось таким невзрачным, что Себастьян уже готов был согласиться с
нелестным мнением Лили. Он и сам не мог поверить, что собирается
присоединиться к двум другим "отцам города" на скамье мировых судей.
Заседать в суде - как это прозаично, как по-мещански солидно! Он казался
себе почтенным сельским сквайром, персонажем Филдинга <Генри Филдинг
(1707-1754) - английский писатель, классик эпохи Просвещения.>, но только не
Себастьяном Верленом. Как его только не называли раньше - повесой, искателем
приключений, сластолюбцем, свободным художником, прожигателем жизни, даже
выродком! - но до сих пор никто и никогда не величал его подобающим мировому
судье обращением "ваша милость". Не иначе как бес его попутал, когда он дал
согласие. Это был какой-то необъяснимый припадок временного помешательства,
которым и воспользовалась чертова шайка городских сановников в лице мэра,