"Патриция Гэфни. Достоин любви? " - читать интересную книгу автора

помощника викария и его собственного управляющего, нагрянувшая к нему со
светским визитом как раз в тот момент, когда он выпил более чем достаточно.
(Говоря по правде, он был пьян вдрызг, но они, конечно, ничего не
заподозрили: Себастьян Верлен мог с блеском преподать урок любому, как
прикидываться трезвым.) К тому времени как городской триумвират завершил
перечисление кратких, убедительных и неоспоримых доводов в пользу принятия
им на себя обязанностей мирового судьи, он готов был их всех облобызать, не
говоря уж о том, чтобы немедленно надеть на себя судейскую мантию и парик.
Он опомнился, когда было уже слишком поздно, и теперь настал час
расплаты за невоздержанность и легкомыслие. Ладно, теперь уж делать нечего.
А вдруг это окажется забавным? Можно будет подбросить несколько свежих
анекдотов в разговор за чьим-нибудь столом во время его ближайшего визита в
Лондон.
Слушания уже в полном разгаре, сразу же догадался Себастьян, войдя в
здание. Перед входом в зал заседаний суда располагалась гардеробная без
окон. Уже оттуда он услышал строгий голос мэра, задающего вопросы, и еще
чей-то тихий не то от почтительности, не то от робости голос, отвечающий
ему. Со своего места за приоткрытой дверью Себастьян видел три четверти
квадратного зала, скупо освещенного лучами солнца, проникавшими сквозь
запыленные окна. Сами судьи располагались где-то справа, вне поля его
зрения, зато прямо перед ним тянулись грубые скамьи за деревянным барьером,
рассчитанные примерно на пятьдесят человек. Сегодня все места были заняты
законопослушными гражданами Уикерли. Ему бросилась в глаза сидевшая с
ближнего краю женщина, одетая лучше всех остальных. Ее светлые волосы были
уложены на голове старомодными колечками, а на коленях лежало вязанье -
огромный прямоугольник черной шерсти, над которым она продолжала усердно
трудиться, непрерывно работая спицами. Вдруг она краем глаза заметила
Себастьяна и удивленно подняла голову. Прятаться далее стало невозможно.
Оставив шляпу в гардеробной, а трость при себе, Себастьян вошел в зал.
Слушание очередного дела было приостановлено, все глаза устремились на
него, пока он неторопливым шагом шел по проходу. Мэр Юстас Вэнстоун и второй
судья, дородный краснощекий господин с военной выправкой, сидели за длинной
стороной большого прямоугольного стола.
- Не вставайте, - предупредил их Себастьян, увидев, что они начали
подниматься. За спиной у него тоже послышалось шарканье множества ног: весь
зал встал. - Извините за опоздание. Хорошо, что вы начали без меня.
Он пожал руку мэру Вэнстоуну - щегольски одетому господину с
серебристой сединой и холодным взглядом. Вторым судьей оказался некто
капитан Карнок. Лицо у него было доброе, но вот рукопожатие - просто
сокрушительное. Судьи были в черных мантиях, но только мэр украсил себя
париком. У Себастьяна не было ни того, ни другого, однако он решил, что его
черный сюртук и брюки вполне сойдут за судейский наряд.
Рядом с местом Вэнстоуна стоял пустой стул. На столе перед мэром лежали
какие-то солидные на вид документы, заседание суда вел именно он. Завидев
Себастьяна, он сделал не слишком искреннюю попытку уступить виконту свое
место, но тот, беспечно отмахнувшись, занял свободный стул.
- Нет-нет, спасибо, я и тут посижу.
Вэнстоун знаком показал, что им нужно посовещаться, и доверительно
заговорил вполголоса:
- Лорд д'Обрэ, мы рассматриваем дело Гектора Пенниуэйза, служащего