"Фридрих Гегель. Эстетика т.4" - читать интересную книгу автораобразованная часть с излишней педантичностью цепляется за самый материал как
предмет веры, а в более образованной части, даже при самом прекрасном изложении со стороны поэта, во-первых, уже сами имена вызывают представление о чем-то старомодном, готическом, а во-вторых, они пробуждают неприятное чувство ввиду того принуждения, с которым они с детства навязывались разуму, и это чувство противодействует наслаждению красотой, порождаемому свободной игрой всех душевных сил. Если в некоторых головах фантазия и освободилась от своих уз и стремится теперь только к великому и прекрасному, то в целом все же можно видеть по их идеалам и по восприимчивости к ним, что выкроены они но мерке катехизиса. 20 Когда начал распространяться вкус к древней литературе и тем самым вкус к изящным искусствам, более образованная часть нации восприняла в своей фантазии мифологию греков. Восприимчивость ее к таким представлениям доказывает достаточную их самостоятельность и независимость от рассудка, который в противном случае не 'преминул бы 'помешать свободному наслаждению ими. Другие пытались возвратить немцам своеобразный мир их фантазии, выросший на их почве и земле; они взывали: разве Ахея - отечество туисков? Но такая фантазия перестала быть фантазией современного немца; попытки возродить исчезнувшую фантазию нации с самого начала были заведомо напрасны и в целом еще меньше могли рассчитывать на успех, чем попытка Юлиана придать мифологии своих предков прежнюю мощь и всеобщность в глазах его современников, попытка, которая с большей вероятностью могла рассчитывать на распоряжении императора было много средств, обеспечивавших преимущества для его мифологии. У старонемецкой же фантазии в наш век нет ничего такого, к чему она могла бы пристать, в кругу наших представлений, мнений, верований она так оторвана от всего, так же чужда нам, как Оссианова или индийская мифология, и восклицание поэта, обращенное к его народу, относительно греческой мифологии можно с тем же правом обратить к нему и его народу, имея в виду иудейскую мифологию, - можно спросить: Иудея ли - родина туисков? Как бы фантазия наша любила свободу, неотъемлемым условием твердости религиозной фантазии народа является связь ее системы не столько с определенной эпохой, сколько со знакомыми местами. Если место известно, то для народа это обычно еще одно доказательство или даже наиболее очевидное доказательство того, что рассказываемая в связи с этим история истинна. Отсюда живая близость греческой мифологии к душам греков; отсюда твердая вера католиков в своих святых и чудотворцев; католикам ближе и важнее чудеса, совершенные в их стране, нежели гораздо более великие чудеса, совершенные в других землях или даже самим Христом. В каждой стране есть свой святой-покровитель, творивший преимущественно здесь свои чудеса и потому особо почитаемый. Кроме того, народ верит в то, что он более других отмечен особым вниманием такого покровительствующего ему бога, и это преимущество перед другими народами умножает его приверженность к своему |
|
|