"Г.В.Ф.Гегель. Кто мыслит абстрактно?" - читать интересную книгу автора

Г.В.Ф. Гегель.

Кто мыслит абстрактно?


(С послесловием Э.В.Ильенкова)
(пер. Эвальд Васильевич Ильенков)

"Знание - сила", 10 (1973), с. 41-42{0}

Мыслить? Абстрактно? Sauve qui peut! - "Спасайся, кто может!" -
наверняка завопит тут какой-нибудь наемный осведомитель, предостерегая
публику от чтения статьи, в которой речь пойдет про "метафизику". Ведь
"метафизика" - как и "абстрактное" (да, пожалуй, как и "мышление") - слово,
которое в каждом вызывает более или менее сильное желание удрать подальше,
как от чумы.
Спешу успокоить: я вовсе не собираюсь объяснять здесь, что такое
"абстрактное" и что значит "мыслить". Объяснения вообще считаются в
порядочном обществе признаком дурного тома. Мне и самому становится не по
себе, когда кто-нибудь начинает что-либо объяснять, - в случае необходимости
я и сам сумею все понять. А здесь какие бы то ни было объяснения насчет
"мышления" и "абстрактного" совершенно излишни; порядочное общество именно
потому и избегает общения с "абстрактным", что слишком хорошо с ним знакомо.
То же, о чем ничего не знаешь, нельзя ни любить, ни ненавидеть. Чуждо мне и
намерение примирить общество с "абстрактным" или с "мышлением" при помощи
хитрости - сначала протащив их туда тайком, под маской светского разговора,
с таким расчетом, чтобы они прокрались в общество, не будучи узнанными и не
возбудив неудовольствия, затесались бы в него, как говорят в народе, а автор
интриги мог бы затем объявить, что новый гость, которого теперь принимают
под чужим именем как хорошего знакомого, - это и есть то самое
"абстрактное", которое раньше на порог не пускали. У таких "сцен узнавания",
поучающих мир против его желания, тот непростительный просчет, что они
одновременно конфузят публику, тогда как театральный машинист хотел бы своим
искусством снискать себе славу. Его тщеславие в сочетании со смущением всех
остальных способно испортить весь эффект и привести к тому, что поучение,
купленное подобной ценой, будет отвергнуто.
Впрочем, даже и такой план осуществить не удалось бы для этого ни в
коем случае нельзя разглашать заранее разгадку. А она уже дана в заголовке.
Если уж замыслил описанную выше хитрость, то надо держать язык за зубами и
действовать по примеру того министра в комедии, который весь спектакль
играет в пальто и лишь в финальной сцене его расстегивает, блистая Орденом
Мудрости. Но расстегивание метафизического пальто не достигло бы того
эффекта, который производит расстегивание министерского пальто, - ведь свет
не узнал тут ничего, кроме нескольких слов, - и вся затея свелась бы,
собственно, лишь к установлению того факта, что общество давным-давно этой
вещью располагает; обретено было бы, таким образом, лишь название вещи, в то
время как орден министра означает нечто весьма реальное, кошель с деньгами.
Мы находимся в приличном обществе, где принято считать, что каждый из
присутствующих точно знает, что такое "мышление" и что такое "абстрактное".
Стало быть, остается лишь выяснить, кто мыслит абстрактно. Как мы уже