"Элизабет Гейдж. Мелькнул чулок" - читать интересную книгу автора

исчезла. Он в ярости обернулся и увидел ее сзади - легкий неуловимый
призрак, терзающий молодостью и ловкостью. Его тяжелое тело наливалось
усталостью от бесплодной погони.
В глазах девушки по-прежнему стыли гнев и отвращение, но теперь Керт
заметил в них и торжествующий блеск.
Он медленно надвигался на нее, и Энни так же медленно отступала,
настороженно оглядываясь, готовая немедленно ускользнуть.
Керт чувствовал, что на ширинке расплывается мокрое пятно. Роли
переменились. Если в самом начале на его стороне были сила и возможность
застать девушку врасплох, то теперь ее союзниками стали юность и
выносливость. С каждой минутой он слабел, а она становилась сильнее.
Девчонка сделала это намеренно. Как еще объяснить ее отказ убежать,
когда предоставлялась возможность?
Керт изо всех сил толкнул к ней тяжелый стол, надеясь сбить с ног, но
Энни легко отпрыгнула и замерла в центре комнаты.
Теперь злоба окончательно затмила его разум, и он ринулся на нее,
словно бешеный разъяренный бык, выдавливая хриплые отрывистые слова, которые
сам едва слышал:
- Сука... дрянная сука... Ты за это заплатишь...
Но Энни, словно танцуя, уклонилась от его прикосновения: дикое
прелестное создание, природой одаренное нечеловеческой грацией, и он никак
не мог схватить и раздавить ее.
И когда, наконец, Керт упал перед ней на колени, раздавленный
унизительной влагой в брюках, задыхающийся, слишком слабый, чтобы дотянуться
до Энни, он увидел, каким внутренним огнем горят ее глаза, полные боли и
удовлетворения.
Только сейчас Энни ринулась к двери, словно испуганная лань.
Коридор лежал перед ней, словно слабо освещенный тоннель, в котором
смутно вырисовывались очертания декоративных столиков и рам висевших на
стенах картин. Ковер скользил под ногами. Она летела вперед, стараясь
сохранить равновесие.
Энни знала - ключи по-прежнему должны быть в автомобиле, она видела,
как коротышка-водитель оставил их на месте. Правда, ворота закрыты. Неважно,
она попытается протаранить их, если необходимо, или выйдет из машины и
попытается перелезть через них.
Безымянный ужас сковал внутренности - стены, казалось, смыкаются вокруг
нее. В ушах звучали слова Керта:
"Скормить их собакам..."
Энни вынудила себя не думать об этом, вернуться к реальности. Еще будет
время сообразить, что делать, когда она выйдет из дому.
Девушка не глядела по сторонам. Взгляд ее был устремлен на высокую
дверь; в полутьме поблескивала большая медная начищенная ручка.
Свобода была близка. Энни находилась в состоянии такого возбуждения,
что не ощущала боли в спине, груди и ключицах. Она остановилась перед дверью
и потянулась к замку. Но, прежде чем успела повернуть ручку, чьи-то пальцы
сомкнулись у нее на шее.
Неведомая страшная сила швырнула ее на пол. Жаркое дыхание коснулось
лица.
- Momentito, - раздался шепот, - Momentito, puta.[3]
Она вспомнила гибкое тело боксера-слуги, которого Керт называл Хуаном,