"Элизабет Гейдж. Ящик Пандоры, Книги 3 - 4" - читать интересную книгу автора

эти леденцы...
Она чувствовала, что он смотрит на фотографию дочери на столе. Горячие
слезы брызнули у нее из глаз. Она никогда не чувствовала себя такой
униженной. Казалось, это сам дьявол дрыгается и скользит у нее во рту. И не
было ей прощения за такой грех...
- Ас Линдстрэмом ты это тоже делала? - осведомился он. - Я доставил ему
прекрасные мгновения, не правда ли? Скажи мне, Лесли: где еще вы занимались
этим? Куда ты приходила к нему? А Линдстрэм делал это тебе туда, куда ты
хотела? Ты ему говорила, куда воткнуть? Давай, скажи старичку Эмори правду,
не стесняйся.
Он бубнил и бубнил, и временами его голос радостно прерывался. Образы,
возникавшие от его слов, были все более и более грязными, все более
извращенными. Он перечислял части женского тела в болезненном экстазе.
- А ведь ты закричишь, если я не позволю тебе этого, а? - спрашивал
он. - Не заплачешь крокодиловыми слезами? Ах, как там бедная миссис
Линдстрэм этой ночью? Ах, как она плачет из-за того, что ты убила ее мужа!
Ее тошнило. Но она контролировала себя, оставаясь с ним, пока член
брыкался, напрягался и наконец извергнул в нее свое содержимое. Когда его
оргазм наступил, она остановилась и помедлила, не выплюнув содержимое. Ей
просто хотелось закончить это как можно быстрее и исчезнуть.
Она встала на ноги и пошла прочь, заметив при этом, что он продолжает
играть ее трусиками с пресыщенным выражением на лице. Она не попросила
вернуть их ей.
Он наблюдал, как она взяла свое пальто, и поднял ее кошелек.
- И помни, я всегда буду поблизости, - заверил он ее, когда она
открывала дверь. Она запомнила, ничего не ответив.
Как только дверь закрылась, раздался телефонный звонок. Эмори Боуз взял
трубку.
- Да?
- Это Уоррен Хью, сенатор. Сожалею, что звоню так не вовремя.
Он узнал голос руководителя своего аппарата и давнего организатора
своих предвыборных кампаний.
- Что случилось? - спросил Боуз.
- Кое-что важное. Я думаю, что вам нужно знать всю правду. Я узнал от
своих друзей, что Хэйдон Ланкастер собирается бороться за ваше место на
следующий срок. Он выступит против вас на первичных выборах.
Лицо Боуза потемнело. Это было самое худшее, что он мог услышать.
Только удалось разделаться с Линдстрэмом - тут же возникла новая проблема.
- Вы уверены в этом? - спросил он.
- Полностью, - голос в трубке был сдавленным, извиняющимся.
Боуз задумался на мгновение, яростно стиснув в кулаке забытые трусики.
Затем, нахмурив брови, сказал:
- Хорошо. Ничего не предпринимайте без меня. Если к вам начнет
приставать пресса, отвечайте просто, что сенатор приветствует всех новичков,
что это демократическая страна, пусть победит сильнейший, и все такое.
- Слушаюсь, сэр. Увидимся завтра утром. Боуз положил трубу.
Он думал о Ланкастере, фотогеничном молодом герое войны, счастливом
обладателе миловидной жены, человеке с прекрасной репутацией, левом
политике, и о его неизбежных амбициях. Он знал, что это должно было
случиться.