"Николай Эдуардович Гейнце. Скудные дни Великого Новгорода (Повесть) " - читать интересную книгу автора

из-за баб ссориться с всегда нужным человеком им было далеко не с руки.
- Не охоч он до баб, человек степенный, силком не окрутишь, а что про
него бабы галдят, так их только послушай, и не такую сплетут околесицу,
долгогривые; известно, у бабы волос долог, а ум с полвершка...
Так решили вопрос о женитьбе Афанасия Афанасьевича заинтересованные
также в этом вопросе купцы новгородские.
- Бобылем умрет, племянникам на радость... Эдакое золотое дело да
уйму деньжищ оставит...
- Говорят, и любит же он брата Федосея, может, для племянников и не
законится... - рассуждали купцы, сидя за шашками у притворов своих лавок.
Но Афанасию Афанасьевичу не суждено было умереть бобылем. Он женился,
но женился при таких обстоятельствах, что эта женитьба не только не
примирила его с новгородскими представителями прекрасного пола, но
напротив, озлобила их до крайности. По крайней мере, несколько месяцев
жены и дочери новгородских купцов только и толковали о женитьбе Горбачева
на подкидыше.
Он действительно женился на подкидыше.
Дело произошло следующим образом.
В 1543 году в Новгороде стояла лютая зима. Однажды Афанасий
Афанасьевич, которому шел уже сороковой год, возвращаясь из своего лабаза
под вечер домой, увидал сидевшую на пороге крыльца его дома совершенно
закоченевшую от холода худенькую девочку лет одиннадцати, одетую в
невозможные цветные лохмотья. По смуглому лицу и черным как смоль волосам
безошибочно можно было сказать, что девочка - цыганка, отбившаяся от
табора и заблудившаяся в городе.
При приближении к ней Горбачева девочка не шелохнулась.
- Что ты тут делаешь и как сюда попала? - задал он ей вопрос, который
остался без ответа.
Он повторил его громче.
Девочка молчала.
Он тронул ее рукою за плечо. Она слабо качнулась в сторону. Видимо,
она спала тем страшным сном замерзающего человека, от которого обыкновенно
не просыпаются.
Афанасий Афанасьевич схватил ее на руки и внес в горницу.
Кликнув свою стряпуху Агафью, он отдал на ее попечение свою страшную
находку.
Стряпуха Агафья Тихоновна была молодая тридцатилетняя женщина, жена
одного из приказчиков Горбачева.
Увидев замерзшую девочку, она так и ахнула.
- Ишь, сердечная, ознобилась, совсем ознобилась, уж жива ли?..
Кажись, цыганка! - взяла она на руки окоченевшего ребенка.
- Выходи ее, Агафьюшка, ведь душа-то человеческая! - заметил Афанасий
Афанасьевич, поняв восклицание: "кажись цыганка" в смысле пренебрежения к
этому племени.
- Знамо дело человечья... Я говорю цыганка, потому такая чернавая, а
то ведь и они крест носят, - отвечала добрая женщина.
- Перво-наперво ее я теперь в сенцах снегом ототру от испарины, а там
в теплую горницу внесу, а то она сразу в тепле-то не отойдет, беспременно
снегом растереть надо...
Агафья вопросительно посмотрела на Афанасия Афанасьевича.