"Мишель Гельдлин. Ветер умирает в полдень [D]" - читать интересную книгу автора

условии, что в случае чего вы не отдадите меня на растерзание прессе.
- Не мой стиль, сынок. Я репортер старой школы, а не из нынешних
ястребов и любителей копаться в грязном белье в поисках главной сенсации
своей жизни.
Патрульный встает - до чего же внушительно выглядит этот силач!
- Завтра в семь утра я заеду за вами в редакцию, и мы сможем
поговорить в машине, о'кей?
- О'кей. До завтра.
Адриан просыпается в пять.
Дожидаясь Дарелла Фримена в загроможденном кабинете, журналист
перечитывает свои записи и уже собранные им материалы по делу Уоррена.
Прошло всего три месяца после нашумевшего выступления Куки Кармоди по
телевидению. Весь мир услышал тогда о Дэвиде Уоррене. Неужели сегодня о
нем уже все забыли? Только не Адриан и не патрульный. А вот сам Уоррен
никогда не узнает, что стал знаменитым.
Нужно будет как следует порасспросить шерифа, шефа городской полиции,
представителя ФБР. Следователя по расследованию убийств, служащих мотеля
"Литл Америка", шахтеров компании "Юнайтед Кэмикелс ". И семью Дэвида.
Несмотря на большой профессиональный опыт, Адриан страшится встречи с
женой, сыном и родителями погибшего.
С ними он увидится в последнюю очередь, если без их свидетельств
нельзя будет обойтись. Чтобы без крайней необходимости не бередить их раны.


Глава 18


Ночь с 2 на 3 февраля

Потерпев поражение в своем единоборстве с автострадой и зимой, машина
Дэвида застряла на 81-й миле. Шины увязли в плотном снегу, и лед,
победивший человека, приковал их к земле.
Неровный слой снега, который нанесло ночью из-под колес тяжелых
грузовиков, напоминает волнистый песок в пустыне, над которым
тысячелетиями трудились дующие там ветры. Свежий сугроб достиг уже дверцы
машины. И все-таки Дэвид, если бы захотел, мог бы ехать дальше.
Но от себя все равно не убежишь. И это самое страшное. Только бы
никого не видеть! И никаких сочувственных взглядов! Да, ему нужна
поддержка, он жаждет участия! Но от кого?
И вчера, и в предыдущие дни он наугад колесил по расчищенным дорогам
пустыни. Один на один со своим одиночеством.
Суставы ноют от навалившейся на него усталости. Дэвид ерзает на
сиденье, с трудом поводя крепкими плечами, и никак не может найти удобного
положения. Он без конца дымит сигаретами, докуривая их до фильтра; виски
ломит от спиртного и воспоминаний.
Только что его трясло от холода, а сейчас он уже задыхается от тепла,
которое идет от гудящего обогревателя. Дэвид опускает окно. Голубой дымок
клубится в потоке ледяного воздуха. За прозрачным стеклом - мрак. Вот если
бы иней вызвездил снежными узорами стекло и заслонил его от ночи, чтобы
укрывшись за этим хрустальным щитом, Дэвид мог замкнуться в своей боли.