"Сергей Герасимов. Логика прыжка через смерть" - читать интересную книгу автора

попросил зонт. Он не говорил ничего такого, к чему можно было бы придраться, -
но сам его голос звучал как оскорбление. Коре не мог нарушить устав - как и все
инструкторы он был кодирован против нарушений. Он мог забыть устав, мог ругать
устав, мог хотеть его нарушить, но сделать это на самом деле ему было труднее,
чем вывернуться наизнанку. Кодировать психику научились еще в восьмидесятых
годах, а в сотых делали это надежно.
Джимирик получил зонт, погладил кошку, притворно всплакнул, насмешив
присутствующих и пошел к лифту. На девятом этаже он привязал к хвосту животного
зонт, раскрыл и сбросил кошку вниз - с зонтиком вместо парашюта.
- Вы приказали ее выбросить, - так объяснил он.
В этот же день все электророзетки были засыпаны песком и занятия
пришлось отложить на два часа. Виновного не нашли. После первой лекции Коре
нашел в своей сумке крысу с расплющенной головой. Анализ показал, что голову
расплющивали тисками - теми, что в подвале, а сама крыса была явно из местной
подвальной популяции. Отпечатки пальцев на тисках принадлежали трем разным
людям, но среди них не было Джимирика.
Во время обеда Коре обнаружил в своей тарелке странные капли и, к
счастью, не стал есть. Капли оказались ртутью.
- Этого достаточно, чтобы убить человека? - спросил он у лаборанта.
- Нет, но этого достаточно, чтобы подарить человеку головную боль на
протяжении следующих двадцати лет.
В этот раз Джимирик имел алиби. За остаток дня произошли следующие
события: Коре на голову свалилась грязная тряпка, застрял лифт, кто-то взломал
пустой кейс и помочился туда, унитазы оказались забиты, и как ни странно -
дрожжами. Под вечер Джимирика сильно избили за то, что он читал чужие файлы и
оставлял там свои пожелания. Коре, уже начинавший вскипать, на время
успокоился.
Может быть, впервые в жизни он встретился с вещью, которая была вне
пределов его понимания. Психология этого курсанта была так же темна и дика для
обычного человека, как психология какого-нибудь инопланетного осьминога.
Джимирик не играл и не притворялся; он жил своей привычной жизнью и делал то, к
чему, видимо, привык. Коре не мог понять мотивов. Джимирик не имел враждебности
ни к своему инструктору, ни к кому-либо другому. Он не был подкуплен или
подослан - в этом случае его бы сразу раскусили на тестах. Он не получал
никакой пользы от своих выходок. Он не доводил дело до конца, как в случае с
ртутью. Но зачем было давить крысу или мочиться в кейс? Коре чувствовал себя
так, будто столкнулся с чуждым разумом, для которого дважды два всегда равно
семи.
Когда на следующее утро он увидел Джимирика со стеклянной банкой на
голове (курсант как раз рассказывал, что не может ее снять), он почувствовал,
что сдерживаться уже не может.
- Подойди, - сказал он и заставил Джимирика поприветствовать старшего
по форме. - Нет, не нужно к врачу. Я и сам поставлю диагноз: голова в инородном
теле. Видеть можешь? Тогда пошел работать.
Потом он объявил полевые занятия и заставил Джимирика лазить по
стендам с банкой на голове. Курсант мог бы сорваться и упасть, но, к счастью,
обошлось. После занятий он приказал Джимирику отжаться сто раз, а потом разбил
банку ударом ноги. Он объявил дополнительную тренировку и продемонстрировал на
Джимирике захват uik, от которого невозможно освободиться, и прижал новенького
чуть сильнее, чем было нужно. Он хорошо услышал, как захрустели межпозвоночные