"Игорь Гергенредер. Сказы" - читать интересную книгу автора

разыщет. Через свою лень Володька в тюрьме. Так и прозван - Володька Лень.
Отсидел - снова ворует коней. Так же опять его возьмут, а он:
- Талант мой не унижен! Взяли исключительно по моей лени, а не оттого,
что кто-то ловчее меня. Я - конокрад самолучший!
Низенький, кряжистый, ходил вразвалку, башка смолоду лысая. Но кичился
собой! Был бы он комар, только на стоячие бы херы и садился. Старики
говорили: уж так себя любит, что и на лень свою не налюбуется. В тюрьму
идет, а от нее не отстанет.
Отец нудил его, чтоб он остепенился. Женись! А Володька: женюсь лишь на
той, кто кобылой заржет, когда конфета ей дых запрет! Своего называл не
иначе, как конфетой.
Девку отец подыщет, наперед уговорит, чтоб ржала. Володька ее бахнет,
аж она ахнет: заперся дых. Взорет она, взмыкнет, заверещит...
Володька отдуплится - встал, пот утер, высморкался на землю.
- Не ржанье, а целкопрощанье!
Кто-то сказал отцу про Надьку Кашину. Жила в деревне Кашной. Там,
почитай, все - Кашины. Исстари здоровы ячневу кашу жрать. Так и сидят на
крупе. Вот Надька объяви: все Кашины, а я - Крупская! Виду никакого, зато -
Крупская! Кто только ей ни вдувал забубенного - а замуж не берут. Она раз со
злости скажи: если не за жеребца, так за маштачка я бы пошла!
Отцу Володьки и говорят: эта заржет!
Он с Надькой сговорился, к Володьке хочет везти, а она: свози, для
верности, к бабке. Бабка дала шарик жженого сахару. Пред тем, говорит, как
гололобого в шапке утеплить, пропихни этот шарик в шапку.
Крупская пропихнула. Стали они с Володькой махаться: Володька в
обморок, Надька - ржать. В село табун гнали, жеребец своих кобыл забыл, на
дыбы:
- И-и-го-го-о!!!
Бабка заварила в сахар верблюжью колючку. Сахар от пихаловки растаял:
вышло сверх удовольствия...
Володька взял Крупскую в жены, но уж детей не могло быть.
А в их село сослали жулика. Отсидел в тюрьме за фальшивую монету. В
тюрьме хотели вызнать у него секрет и чего ни делали с его хером: пытали
припеками и всяко... Секрет не узнали, но залупа по временам обрастала
коростой. Он дратву намылит, на рогатку натянет и стругает коросту -
троцк-троцк. Троцкий.
Крупская любила к нему зайти и на это глядеть. Мыло подаст, дратву на
рогатке сменит. Услужливая. Троцкий ей:
- Да, Надежда Крупская! Хер на хрен похож, а глаза не щиплет. Так и
будет твой Володька в тюрьму попадать. Ежли не убедишь...
Троцкому нужен башковитый дружок. Есть план захватить Печатный двор,
где печатают деньги.
Надька уговори Володьку. И провернули они с Троцким под видом
революции. У Троцкого - все места, где деньги печатают, у Володьки - все,
какие ни есть, кони. И уж, конечно, он не Володька Лень, а - Ленин.
Приехал к нам в Матвеевку - народу набегло! В ладоши хлопают, шапки
кидают. Великий, великий ты наш Ленин! А он посмеивается:
- Ну, что? А?!
Глянул на одного старичишку. Помню, мол, тебя: старик, а все-о -
Савелька. Ну-де, что ты мне скажешь, Савелька?