"Игорь Гергенредер. Смердячок, Попка Дурак и другие" - читать интересную книгу автора

Е.М.Студенской, который впоследствии больше полюбился публике. Издаваемые
ныне в России песенники лгут: не перевод Студенской, а якобы "слова
Студенской".
Ложь в малом и большом о российско-германском прошлом насаждалась и
насаждается с рьяной верностью традиции. Сегодня последний российский
император по популярности близок к Сталину, но многие ли знают, что Николай
II был вовсе не Романов, а фон Гольштейн-Готторп? Я говорю об этом в моем
романе "Донесенное от обиженных" и в "Примечаниях и ссылках" привожу все
необходимые документальные подтверждения. Нелишне будет вспомнить основное.
В 1730-м на пятнадцатом году жизни умер внук Петра I император Петр II.
С ним оборвался род Романовых по мужской линии. По женской линии он пресекся
с кончиной дочери Петра I императрицы Елизаветы Петровны Романовой в 1761
году. Не произведя на свет наследника, она назначила таковым сына своей
старшей сестры Анны, которая вышла замуж за герцога Карла Фридриха фон
Гольштейн-Готторпа и в немецком городе Киле родила Карла Петера Ульриха фон
Гольштейн-Готторпа. Вскоре Анна умерла. Отец умер, когда Карлу Петеру
Ульриху было одиннадцать лет. Императрица Елизавета объявила его своим
наследником под именем: Петр Федорович Романов. Сделавшись русским царем
Петром III, он для населения своего герцогства остался фон
Гольштейн-Готторпом.
В Российской империи, таким образом, воцарилась под русской фамилией
германская династия. Свергнув Петра III, своего супруга, Екатерина II (София
Фредерика Августа фон Ангальт-Цербст), как и муж, не чуждалась
соплеменников. Немцев тепло принимали в России, они доминировали в
управлении государством. Так называемый "период немецкого засилья", который
связывают с именами Бирона, Остермана, Миниха и царствованием Анны
Иоанновны, отнюдь не окончился с ее смертью в 1740 году. Тот же Миних
удостоился от Екатерины II права входить в ее кабинет без доклада.
Влияние немцев - в то время как все больше русских дворян предпочитало
службе праздную жизнь в имениях - росло естественно и неуклонно. Друг
Пушкина литератор Филипп Вигель, сам немец, издал в 1844 году трактат о
"России, захваченной немцами".
Когда началась Первая мировая война, из шестнадцати командующих
русскими армиями семеро носили немецкие фамилии и один - голландскую.
Четверть общего числа русских офицеров составляли остзейские (прибалтийские)
немцы. Сообщив эти данные, профессор А.И.Уткин в упомянутой книге приводит,
в частности, эпизод, относящийся к концу января 1917. Николай II в Царском
Селе принимал представителей союзников. "За столом парадного обеда Палеолог
(французский посол - прим. мое: И.Г.) сидел рядом с престарелым министром
двора Фредериксом и размышлял о касте "балтийских баронов", которые, начиная
с царствования Анны Иоанновны, управляли Россией и, будучи лично преданными
царям, имели мало общего с русскими" ("Первая мировая война", с. 321).
Палеолог, как и другие представители союзников, опасался, как бы Россия
не заключила с Германией сепаратный мир. За что, собственно, русские
проливали кровь? У А.И.Уткина сказано об одной из встреч Палеолога с
Николаем II: "Он указал 3 марта 1915 года французскому послу на
необходимость придать смысл жертвам, величина которых начала превосходить
все мыслимое" (там же, с. 184).
Замечательно! Смысл отыскивается на восьмом месяце войны!.. Царь
справедлив, совестлив, и народ получит-таки достойное вознаграждение, что