"Юрий Герман. Операция "С Новым годом!" (Документальная повесть, про войну)" - читать интересную книгу автора

Скорее бы мне обратно в болота, там лишнего не болтают, там хоть и тяжело,
да надо, а здесь и тяжело и не надо!"
И на этот раз Локотков в звании повышен не был и к ордену его
представить забыли. Не с руки было. Забегая вперед, впрочем, отметим, что,
повстречав в конце войны одного полковника, которого Локотков выводил из
окружения младшим лейтенантом, выслушал он удивленное соболезнование, что-де
как же это так все Локотков в капитанах, и ответил с усмешкой:
- Локотков-то в капитанах, да наша артиллерия по Берлину бьет. Я на это
вполне согласен.
- Напишу про тебя! - обещал полковник. - Главнокомандующему лично
напишу. Вот возьму и напишу. Как ты нас в октябре вывел. Подробно опишу...
- А мне и в капитанах не дует, - со своей обычной усмешкой ответил
Локотков. - Так что уж вы не трудитесь, товарищ полковник.
Нельзя, кстати, не сказать, что некоторые локотковские смертельные
враги в пору деятельности Ивана Егоровича в партизанской бригаде полагали в
нем "секретного генерала", который лишь из соображений конспирации
скрывается в старших лейтенантах. Впрочем, прослышав об этих фашистских
россказнях, а также о высокой цене, которая назначена псковским военным
комендантом за его голову, Локотков произнес:
- А может, я и впрямь генерал. Кто его разберет? Только все-таки навряд
ли. Но это хорошо, что фрицы так рассуждают. Потому если у нас такие
лейтенанты, то какие же у нас генералы!
Вообще же со своим прямым партизанским начальством Локотков отлично
ладил, что же касается до начальства специального, то здесь все получалось у
Ивана Егоровича худо, чем и объяснимо то, что, по старинному и точному
выражению, он и к старости себе теплого места не угрел. Тут надобно еще
повторить, что свое мнение он не считал нужным от начальства уберегать, а
так как все локотковские мысли держались на знании, а не на желании "видеть
все в красивом свете", то есть в свете, желаемом начальству, то начальство и
раздражалось на Локоткова, а иногда и до ярости доходило...
Но об этом еще рано.


ГЛАВА ВТОРАЯ


В вечер первого крутого разговора поначалу все шло хорошо, вежливо,
мирно и, как положено в таких случаях, изрядно скучно. Прибывший с Большой
земли к партизанам майор Петушков, естественным манером, поучал лесных людей
уму-разуму, а лесные люди в лице Ивана Егоровича и его ребят - общей
численностью весь аппарат Локоткова состоял из шести человек - слушали.
Слушали-слушали, и только лишь, когда ясноглазый майор, совершенно уверенный
в ответе старшего лейтенанта, задал вопрос, согласен ли Локотков с его
взглядом на вещи, вышла, что называется, некрасивая история.
- Вы не стесняйтесь, товарищ Локотков, - подбодрил скромнягу Ивана
Егоровича майор. - Давайте обтолкуем это дело. Вопрос подвешен, теперь дело
наше в наших руках.
Локотковские чекисты вежливо подремывали: уж больно долго Петушков
объяснял им сущность мракобесов-фашистов. А ребята сегодня уже воевали, и по
несознательности их клонило ко сну.