"Юрий Герман. Подполковник медицинской службы" - читать интересную книгу автора

Ах, как это было неправильно! Разве же это был вздор? А он теперь
словно зачеркивал весь предыдущий разговор, словно извинялся за выговор.
- Впрочем, это не вздор!---сказал он громче, чем прежде.-- Это,
конечно, не вздор. Возвращаясь к вопросу насчет нынешнего вашего разговора
при раненом Феоктистове...
- Федоровском... - поправил не без удовольствия Баркан.
- Федоровском, - повторил Левин, - Федоровском, да, совершенно
верно. Так вот, возвращаясь к этому разговору, нахожу ваши суждения о работе
сердца раненого в его присутствии не только неуместными, но и не
соответствующими элементарным этическим нормам нашей медицины. Что это
значит: "У вас машинка никуда не годится!" Кто дал вам право делать такие
заключения при самом раненом...
- Работа в клинике приучила меня... - начал было Баркан, но Левин не
дал ему кончить.
- Мне плевать на вашу клинику! - крикнул он громким, дребезжащим
голосом и вдруг почувствовал, как растет в нем сладкое, захлестывающее
чувство бешенства.-- Мне плевать на вашу клинику, и на вашу дурацкую
важность, и на то, что вы читали лекции! Мне плевать на вашу
самоуверенность! - Он вдруг затопал ногами с наслаждением и уже как в
тумане видел вдавливающегося в спинку дивана Баркана.-- Да, мне плевать! Еще
слишком много у нас господ, имеющих раздутые научные звания, чтобы я
становился смирно перед одним только званием. Анжелика значит для меня
больше, чем то, что вы --доцент. Вы защитили вздор, но жизнь все равно рано
или поздно отберет у вас все ваши бумаги, и вы останетесь перед ней таким,
как есть, Мне все равно, какая у вас была клиника, я работаю с вами и вижу
-- у вас лежит раненый летчик, а вы смеете ему говорить, что если бы у него
была "хорошая машинка", так он бы наверняка выжил, а так вы снимаете с себя
всякую ответственность. Снимаете? Снимаете ответственность? Тут люди отдают
свою жизнь, вы понимаете это или пе понимаете? - И мелкими топающими
шажками он пошел к дивану, спрашивая раз за разом: - Понимаете?
Баркан поднялся.
Все его большое, значительное, уверенное лицо дрожало. Впрочем, Левин
не видел этого. Он видел только большое белое пятно и этому пятну крикнул
еще раз:
- Понимаете? Потому что если не понимаете, то мы найдем способ
освободиться от вас! Тут не испугаются вашей профессиональной внешности! Я--
старый врач и великолепно знаю все эти штуки, но сейчас, слава богу, иные
времена, и мы с вами не состоим в цехе врачей, где все шито-крыто.
Запомнили?
- Запомнил! - сказал Баркан.
- Можете быть свободным! - опять крикнул Александр Маркович.
Баркан, склонив мягкое тело в некоем подобии полупоклона, исчез в
дверях. А оттуда, из коридора, сразу вошла Анжелика Августовна и поставила
на письменный стол мензурку с каплями.
Левин ходил из угла в угол.
Анжелика стояла у стола в ожидании.
- Подслушивать отвратительно! - сказал Александр Маркович.
- Я не подслушивала, - совершенно не обидевшись, ответила Анжелика.
-- Вы так кричали, что слышно было во второй палате.
- Неужели?