"Юрий Герман. Подполковник медицинской службы" - читать интересную книгу автора

- Ох, вы мне надоели, - сказал Левин, - я на это просто не могу
смотреть. Давайте наконец займемся вашей культей. Не такое уж большое дело
ее оформить по-настоящему...
Дорош потерял ногу еще в финскую, культя была неудачно сформирована, и
временами он тяжело страдал, во в госпиталь не ложился - все откладывал.
- Вот после победы, - сказал он и сейчас, - отвоюем, тогда
поработаем над собой. Согласны?
- Ваше дело, - ответил Левин, - только ваше, никто не имеет права
вмешиваться.
Оба попили чаю молча, наслаждаясь теплом и тишиною.
- Ну, что костюм? - спросил Дорош. --Я дважды на пирс ходил, да вас
все не было...
Вот, оказывается, как он прогуливался!
Левин поднял очки на лоб и молча посмотрел на замполита. Тот улыбался
прищурившись, покуривал трубочку, в груди у него сипело, там тоже были
какие-то непорядки с финской войны.
- Следующий раз я буду испытывать,-- сказал он, - интересно, выдержит
ли ваша машина безногого летчика. Как вы думаете, Александр Маркович?
- Вы же штурман.
- А штурман - не летчик? Впрочем, сейчас я не то и не другое. Только
снится иногда, что лечу. Так это, говорят, всем детям снится, которые
растут. Вам снилось, что вы летаете?
Левин слабо улыбнулся и сказал с грустью:
- Всем людям в детстве снились хорошие сны, а мне нет. Мне всегда
снилось, что меня бьют: или колотят шпандырем, или учитель латыни сечет по
пальцам, или мальчики "жмут масло". А потом, позже, в Германии, в Йене мне
снилось, что меня выгоняют - недоучкой. Это были невеселые сны, товарищ
Дорош. Дома пять братьев и две сестры - и одна надежда на то, что я кончу
курс, стану врачом и помогу остальным выйти в люди...
- Помогли?
- По мере возможностей. Один скончался в тюрьме в тринадцатом году,
двое, как я, врачи, самый младший-- в противотанковой артиллерии, писем
нет...
И Александр Маркович задумался, покачивая головой.
- Ну, ладно, - сказал Дорош, - спать вам пора, товарищ подполковник.
А про то, как выкручивали уши, - лучше не думать. У меня тоже есть кое-что
вспомнить в этом смысле, да я предпочитаю не вспоминать. Кстати о
неприятностях: кончились ваши дрязги с Барканом?
Левин вздохнул и не ответил.
- Не хотите говорить? - спросил Дорош, вглядываясь в подполковника.
-- Вы вот помалкиваете, а Баркан на вас жалуется.
- Я действительно, видимо, кое в чем перед ним виноват, - сказал
Левин, - не во всем,
но кое в чем...
Я начальник - и если у меня нет общего языка с моим подчиненным, то,
значит, виноват все-таки я. У меня нет к этому человеку ключа - вот и все.
И, наверное, я его обидел. Да, да, конечно, обидел, тогда, когда должен был
ехать в Москву, - помните? А в заключение скажу вам - вы не можете себе
представить, как мне опротивели все эти дрязги...