"Юрий Герман. Повесть о докторе Николае Евгеньевиче " - читать интересную книгу автора

закончил операцию, зашил рану и, чувствуя, что теряет сознание, сел на пол в
перекошенной взрывом операционной. Кряхтя и ругаясь, он сам удалил засевший
в голени осколок, выпил поильник воды, велел перенести себя на табуретку и
занялся новым транспортом раненых. Фашистский летчик на бреющем полете
обстрелял грузовик с эвакуированными из Ленинграда женщинами и детьми. Перед
раненым доктором ставили носилки. Он смотрел и говорил, что надо делать.
Одного из ребят в этот день, сидя на табуретке, он все-таки прооперировам
сам. Где он сейчас, этот Петя Голощекин, родившийся в Костроме в 1933 году и
спасенный на станции Бабаево Николаем Евгеньевичем Слупским?
Откликнитесь, Петя Голощекин!
В Вологде доктор Слупский сделал интересный доклад о лечении
гранулирующих ран. Председательствующий на заседании профессор усталым
голосом сказал, что этот способ давным-давно предложен французом, мосье
Ламетром. Николай Евгеньевич выразил удивление по поводу того, что ни в
одном нашем учебнике об этом методе не сказано ни слова.
Председательствующий профессор раздражился: не понравился ему хромой,
мужиковатый и напористый "деревенский доктор", смеющий "свое суждение
иметь". И тон Слупского ему не понравился. Так приобрел Николай Евгеньевич
еще одного недоброжелателя. В этом смысле, как он сам говорит, у него "все
обстоит благополучно".
В Вологде Слупский обратил внимание на то, что у раненых под гипсовой
повязкой часто возникают кровотечения. Внимательные наблюдения показали, что
сосуды, разъедаемые инфекцией, под гипсовыми повязками давали вторичное
кровотечение, в результате которого человек нередко погибал. Слупский
предложил тесьму, которая накладывалась на тело под гипсовую повязку. Концы
тесьмы выводились наружу, и к ним привязывалась палочка - закруточка. При
помощи этой палочки либо сам раненый, либо его сосед, как следует
проинструктированный, могли еще до прихода сестры или врача остановить
кровотечение. Палочку эту прозвали "палочкой-выручалочкой", и многим людям
она спасла жизнь.

Война продолжается

Как мы уже вспоминали, во время войны Николай Евгеньевич непрерывно
сражался за то, чтобы ампутацию рук делали только в самых исключительных
случаях. Понятия "воевать" и "сражаться" мы часто употребляем в облегченном
смысле, а здесь, в данном случае, герой нашей невыдуманной повести сражался
в подлинном смысле этого слова, ибо инструкции и, что гораздо существеннее,
авторитеты, эти инструкции подписывающие, - противник сильный, серьезный,
предостойнейший и очень, очень грозный...
На Слупского взъелись.
Инструкции подтверждались особыми приказами и приказиками.
В приказиках грозили выговорами.
Недавно один из тех "грозных", кто тогда пугал Слупского выговорами, а
нынче ловит пескарей, сказал мне досадливо:
- Неукротимый БЫЛ доктор. Даже от меня, вспоминаю, откусался. Вежливый,
а все цифры показывает, все статистикой режет...
- Почему вы сказали БЫЛ? - осведомился я.
- Да ведь, наверное, давно в пенсионерах?
- И не собирается, - сказал я. - Он не из тех.