"Юрий Герман. Буцефал" - читать интересную книгу автора

Никакого ответа.
Тогда он зажег спичку и отворил незапертую дверь в саму анатомию. Конон
все еще стоял в сенях. При мигающем свете спички Пирогов разыскал на одном
из трупов оставленную здесь с вечера сальную свечку, зажег ее и пристроил в
подсвечник возле Тишки, как называли студенты наполовину отпрепарированного
покойника, с осени прибывшего в анатомию.
- Иди сюда, - приказал Пирогов Конону, но тот не шел и молчал.
Ставни в полуподвале запирались по настоянию Шлегеля, который говорил,
что вид изрезанных покойников в черной пироговской даже его выбивает из
колеи, и потому тут и днем было совсем темно. От Тишкиной свечки Пирогов
зажег еще одну, припрятанную студентами возле другого трупа, и теперь черная
осветилась во всем своем безобразии. Конон все не шел.
- Да какого же ты черта! - осердившись, крикнул Пирогов. - Долго я тебя
буду ждать?...
- Ваше превосходительство, - донеслось из сеней, - отец-благодетель...
Привыкнув к своей анатомии, Пирогов опять не понял, чего боится Конон,
и отнес его страх к тому, что он, видно, ждет побоев в этой темной комнате.
Не буду я тебя колотить, - с раздражением и брезгливостью в голосе
сказал он, - иди, негодяй, сюда...
Конон робко вошел, и смутная тень его шевельнулась в дверях анатомии.
Пирогов велел ему подойти ближе.
- Увольте, - послышался сиплый ответ.
Сальные свечи наконец разгорелись. Теперь Пирогов отчетливо видел
Конона, с ужасом поглядывающего по сторонам - на столы с трупами, на
отпрепарированные части тел, лежащие в бадьях и ушатах, на Тишку, на Гордея
Гордеевича и на прочих. Все существо Конона выражало ужас, да такой,
которого, пожалуй, Пирогов в жизни не видел: втянутая в плечи голова, сжатые
зубы, трясущиеся руки - все вместе представляло собою зрелище столь страшное
и отвратительное, что Пирогову захотелось плюнуть. Теперь он понимал, чем
можно в весьма короткий срок выпытать из Конона всю правду.
- Ты зачем у них гробы украл? - спросил он и сделал широкий жест, как
бы приглашая Конона взглянуть на тех, у кого он украл гробы.
Но Конон приглашения не принял, а только еще сильнее втянул голову в
плечи и весь съежился, чтобы занимать как можно меньше места.
"Сейчас все скажет, - между тем думал Пирогов, - это для него
пострашнее дыбы или колеса".
- Кто тебя научил мертвецов обкрадывать? - спросил он. - Говори!
- Помилуйте, ваше...
- Говори сейчас же, - дребезжащим и оттого особенно страшным голосом
крикнул Пирогов, - говори, негодяй, с кем ты в сговоре!...
Бог знает сколько времени продолжался бы этот допрос, не проснись в эту
пору Ефимыч, солдат инвалидной команды и старший сторож черной анатомии.
Проснувшись в своей клетушке и вылезши из-под шинели, глуховатый Ефимыч, как
был в белье, пошел во двор, но по дороге заметил в анатомии свет и тихонько
вошел за спиною Конона, чтобы поглядеть, кто такой казенные свечи жжет. Не
заметив поначалу Пирогова, он, подкравшись к Конону, цапнул его за полу и
закричал своим козлиным голосом:
- Ты что тут, лихой человек, делаешь? Ты что...
Но фразу свою Ефимыч не кончил. Увидев перед собой усатого покойника в
саване, Конон слабо охнул и повалился на грязный пол черной анатомии,