"Лайан Герн. Через соловьиный этаж " - читать интересную книгу автора

Меня спасла вошедшая в комнату служанка, которая опустилась на колени и
тихо сообщила, что его светлость ищет мальчика.
- Проси его войти, - ответила госпожа. - И, Саши, принеси мне чайные
приборы.
Господин Отори вошел в комнату и обменялся с госпожой Маруямой
глубокими поклонами уважения. Они соблюдали все правила этикета. Хотя
женщина и не называла моего спутника по имени, мне показалось, что они давно
знают друг друга. В воздухе повисло какое-то напряжение, я в будущем пойму
его причину, но на тот момент мне стало совсем неловко.
- Горничные рассказали мне о юноше, что сопровождает вас, - сказала
госпожа Маруяма. - Я хотела поговорить с ним лично.
- Да, я везу его в Хаги. Он единственный, переживший резню. Не хочу
оставлять его Садаму. - Господин Отори не был расположен вдаваться в
подробности, но, поразмыслив, добавил: - Я назвал его Такео.
Женщина улыбнулась в ответ.
- Я только рада, - сказала она. - В нем что-то есть.
- Считаете? Мне тоже так показалось.
Вернулась Саши с подносом, чайником и чашей.
Я проследил, как она поставила их на циновку. На глазури чаши были
изображены зелень леса и голубое небо.
- Если когда-нибудь приедете в чайный дом моей бабушки в Маруяме, -
сказала госпожа, - то там мы выполним церемонию по всем правилам. А сейчас
будем довольствоваться тем, что есть.
Она налила кипяток, и из чаши потянулся едко-сладкий запах.
- Садись, Такео, - велела женщина.
Она взбила чай в зеленую пену и передала чашу господину Отори, который
взял ее обеими руками, повернул три раза, выпил содержимое, вытер губы
большим пальцем и с поклоном вернул чашу госпоже. Она наполнила ее снова и
протянула мне. Я проделал те же движения, что Отори, поднес ее к губам и
отпил пенистую жидкость. Она оказалась горькой, но прояснила голову и в
какой-то степени расслабила. Подобного в Мино не встретишь - мы заваривали
чай из веток и горных трав.
Я вытер место, к которому прикасались мои губы, и, неуклюже
поклонившись, вернул чашу госпоже Маруяме. Лишь бы господин Отори не заметил
моей неловкости, чтобы не краснеть за меня. Посмотрев на него, я увидел, что
его взгляд застыл на госпоже.
Она пила чай. Мы сидели в тишине. В комнате появилась священная аура,
словно мы только что откушали ритуальный обед Потаенных. На меня нахлынула
тоска по дому, по семье, по прошлой жизни. К глазам подступили слезы, но я
не дал им воли. Нужно учиться переносить боль.
На ладони до сих пор чувствовался след, оставленный пальцем госпожи
Маруямы.
Гостиница была больше и богаче, чем все остальные пристанища,
попавшиеся на нашем спешном пути по горам, и кушанья, которыми меня
потчевали той ночью, я пробовал впервые в жизни. Мы ели угря в остром соусе
и какую-то сладкую рыбу из местной речки, щедро поданный рис, белей, чем в
Мино, где считалось за удачу попробовать его три раза в год. Я первый раз
пил рисовое вино. Господин Отори был в хорошем расположении духа -
"парящем", как говорила моя мать, - развеялись его грусть и горесть. Вино и
со мной сотворило веселящее волшебство.