"Дэвид Герролд. Сезон бойни ("Война с Хторром" #4)" - читать интересную книгу автора

моей жестокости реалии были намного страшнее, так как я располагал
сокрушительной огневой мощью. И много раз демонстрировал, что не остановлюсь
перед ее применением - в том числе и против людей, если понадобится. Свою гору
трупов я уже оставил позади - дымящихся и истекающих кровью в грязи.
Слова разозленного Данненфелзера были справедливыми. Модулирующая
тренировка не помогла мне достичь состояния просветленности - эффект оказался
прямо противоположным. Она научила меня оправдывать, объяснять и извинять мои
преступления против людей. Это было так мучительно, что я поневоле смеялся.
Помогала ли модулирующая тренировка? Да, помогала. Я больше не сомневался в том,
что я делаю.
Но не прекратил совершать дурные поступки - просто перестал истязать себя
за них. Да, Джим, ты и в самом деле самовлюбленная, беспардонная, близорукая
жопа. Перестань копаться в себе и используй свои таланты там, где они подходят
больше всего. Надевай свои десантные бутсы и топай отсюда. Нам надо спасать
целую планету.
Дерьмо!
Мы настолько увлеклись спасением этой долбаной планеты, что постепенно
превращаемся в еще больших монстров, чем хторране. Нет. Не мы. Я.
Я - проклятый монстр. Убийца, педераст, моральный урод, чокнутый психопат,
И это еще мои лучшие качества.
Не скажу за других, но я-то знал, где нахожусь. Я сидел в центре
хторранских джунглей, испытывая одиночество и жалость к себе. Горло сводило от
удерживаемой внутри бешеной злобы. Я не мог рискнуть выпустить ее наружу. Если
я
сейчас не сдержусь, то не думаю, что смогу остановиться.
Самую сильную боль причиняло осознание того, что я сам совершил это
с
собой. Я бросался на каждого, кто был рядом, пока не разогнал всех. Боль
одиночества ревела внутри отчаянным громким ревом - ответом была издевательская
тишина, в которой слышался лишь насмешливый отзвук моих собственных мыслей.
Но в одном Уиллиг ошибалась.
Война не была самым главным событием моей жизни.
Им была Элизабет Тирелли.
И я никогда не говорил ей об этом.
Если что и могло погрузить меня в меланхолию еще глубже - так только эта
мысль. Я хотел немедленно залезть в транспортер и потребовать, чтобы нас срочно
забрали отсюда. Хотелось прямиком полететь в Хьюстон, найти ее, где бы она ни
была, вытащить с любого совещания или инструктажа, прижать к себе и сказать все.
И упасть на колени, и умолять простить меня. И помочь мне стать лучше.
Но, конечно, я этого не сделаю. Я слишком большой профессионал для таких
поступков. Сначала мы закончим операцию - дикую, безрассудную авантюру, которую
я затеял, которую никто не утверждал, которая, вероятно, вообще ничего не даст
и
закончится лишь тем, что подольет бензина в бушующий дома пожар страстей.
Если я здесь погибну, она никогда не услышит этих слов.
Так что лучше мне не погибать.
Почти в то же мгновение меня осенило. Можно записать посмертное послание.
Чем не выход?..
Вполне подходит. Но меня мутило от одной мысли о записи. Я сел на ступеньку
машины и сжал голову руками. Может быть, Уиллиг права насчет войны? Если бы не