"Дэвид Герролд. Бойня продолжается ("Война с Хторром" #5)" - читать интересную книгу автораи мечтам пришел конец. Все деньги, отложенные на наш чудесный медовый
месяц, ушли на ребенка. Мы не жалели их, действительно не жалели, но где-то в глубине души все-таки было обидно. Как тут не расстроиться? Я ведь едва не начала учить французский. О, мы радовались малышу, но при этом знали, что пройдут еще годы, прежде чем у нас снова появится возможность осуществить наши планы. - Она тихонько не то вздохнула, не то всхлипнула. - Мне так их не хватает. Я отдала бы Париж, не задумываясь ни минуты, и все остальные места тоже, только бы увидеть их обоих хоть на один денек: Спустя некоторое время она перекатилась на бок, чтобы посмотреть на меня. В ее глазах блестели слезы. - Прости меня. Я наклонился к ней достаточно близко - на расстояние вытянутой руки. - За что? За людей, которых ты любила? Не извиняйся. Я сам: Я остановился, не зная, как быть с собственными потерями. Лиз потянулась, снова взяла мою руку и с горечью сказала: - Я не должна сравнивать, не должна думать о том, чего уже нет. Все равно я их никогда не увижу. И она заплакала. А я просто смотрел, как она плачет. Мне хотелось снова прижать ее к себе и держать так, словно она - моя жизнь, но это означало воспользоваться ее минутной слабостью. Я отстранился. Сейчас Лиз не нуждалась в помощи. Ей нужно было выплакаться. Когда потребуется, она сама потянется ко мне. Я оглянулся в поисках салфеток. Скоро они потребуются. Ага, вот они - схватила меня и упала в мои объятия. - Да обними же меня, черт бы тебя побрал! - закричала она, и я понял, что в очередной раз просчитался. Она с самого начала хотела этого. Проклятье! Как догадаться? Откуда мужчине знать, чего хочет женщина, если она ничего не говорит? Вот уж правда - женские мозги устроены совсем иначе, чем мужские. Женщины думают не так, как мужчины. Интересно, если бы женщины это понимали, сходили бы они от этого с ума, как мужчины? Неудивительно, что мы тратим столько времени на объяснения друг с другом. Я крепко обнимал Лиз, пока она всхлипывала, шмыгая носом, и рыдала на моей груди. Рубашка постепенно промокала. Мне хотелось рассказать ей, как я скучал, как люблю ее, но я не мог. Пока не мог. Она держалась за меня не потому, что хотела меня, а ради другого, которого не было здесь. Никого из них нет, а ей необходимо выплакаться у кого-нибудь на груди, чтобы ее держали, гладили, успокаивали: "Все хорошо, детка, поплачь. Выплесни свое горе". Но я любил ее так сильно, так мучительно больно, что был готов на все, даже зная, что она никогда не сможет вернуть такое же чувство мне: Внезапно Лиз перестала плакать. Подняла лицо. Слезы сбегали по щекам грязными ручейками. Краска расползлась вокруг глаз темными контурными картами. - О господи, Джим. Прости меня. Что я с тобой делаю? Я же использую тебя: Она отшатнулась от меня и побрела в ванную. - Мне нравится, когда меня используют: - притворился я, но это было |
|
|