"Иоганн Вольфганг Гете. Новелла" - читать интересную книгу автора

Агнцем станут лев и львица,
И отхлынет волн напор.
Меч застыл, сверкая, в битве,
Верь, надейся вновь и вновь:
Чудодейственно в молитве
Открывается любовь

И если мыслимо себе представить, что черты лютого зверя - властителя
лесов, царя звериного царства, могут изобразить дружелюбие, благодарное
довольство, то здесь это было именно так. И правда, словно просветленный,
мальчик казался героем и победоносцем, а лев, пусть не побежденный, ибо
скрытая сила еще оставалась в нем, был вновь укрощен, вновь доступен голосу
миролюбия. Ребенок продолжал играть на флейте и петь, на свои лад сплетая
строки и добавляя к ним новые:

Чистый ангел зачастую
В добрых детях говорит,
Укрощает волю злую,
Дело светлое творит.
Околдуют и привяжут
Звуки песни неземной,
И у детских ножек ляжет,
Зачарован, царь лесной.



Комментарии


Первоначальный замысел этого произведения относится я 1797 году, когда
Гете хотел вслед за "Германом и Доротеей" написать другою поэму в
гекзаметрах, под заглавием "Охота". Эта поэма,- "эпически романтическая",
как о ней отозвался Гете четверть века спустя,- по его замыслу, должна была
отступить от одной канонизированной основы эпоса - принципа ретардации (то
есть замедления действия отступлением): "Мой новый сюжет не заключает в себе
ни единого замедляющего момента; все идет с начала и до конца в прямой
последовательности",- пишет он Шиллеру 22 апреля 1797 года. В обмене
мнениями с Шиллером Гете приходит к решению писать поэму не гекзаметрами,
как он думал первоначально, а рифмованной строфой, октавой или шестистрочной
строфой, которой в 1823 году была написана "Мариенбадская элегия". Но
задуманная поэма и в этом новом обличье не получалась. "Подождем, к какому
берегу прибьет мою ладью добрый гений",- писал Гете Шиллеру 27 июня 1797
года. Работа над поэмой была приостановлена, и долгие годы в дневниках Гете
ничего о ней не говорилось. Так проходят тридцать лет, и вдруг в октябре
1826 года Гете, листая старые рукописи, нападает на давно позабытый план
некогда задуманной им поэмы. Поэт находит, что сюжет, изложенный в найденном
плане, вполне подойдет для одной из прозаических вставных новелл, которыми
изобилуют "Годы странствий Вильгельма Мейстера", тогда стоявшие в центре
внимания Гете. Четырнадцать записей в дневнике писателя за один октябрь
месяц 1826 года свидетельствуют об интенсивной работе над вновь ожившим