"Игорь Гетманский. Над пропастью во ржи (Сб. "Игра и кара")" - читать интересную книгу автора

встретил насмешливый взгляд выпуклых серых глаз. - Бабу здесь одну
пощупать надо...
Я не договорил.
- Ах-ха-ха-ха! И это твое дело?! Ну, это мы завсегда пожалуйста!
Бобылями, как-никак, живем! - Петрович хохотал, откинувшись на спинку
кресла, и его красная лапа громко прихлопывала по бумагам на столе. -
Ах-ха-ха! Пощупать! Я так думаю, Николаич, здесь осторожничать не след, в
любом деле до конца идти надо, а?! Ты мне план оперативных мероприятий сам
напишешь или на мой опыт положишься? Ах-ха! Ты ведь знаешь, опыт у меня
большой, ветеран я как-никак, старая гвардия!
Петрович ржал, как мерин, а я почему-то как-то сразу успокоился и
смотрел на него теперь твердо, потому что точно знал, что если он сейчас
не сменит тон, то вылетит из моего кабинета. Для своего же блага.
Легкомыслие в том, о чем я его хотел просить, было смерти подобно.
Подполковник Новиков всегда обладал хорошим оперативным чутьем. Он
кинул на меня беглый взгляд, захлопнул белозубую пасть, мгновенно отяжелел
лицом и встал из кресла.
- Прости, Владимир Николаич. - Он обошел стол и сел рядом со мной на
стул. - Оборзел я на гражданских хлебах маненько, забывать кое-что стал.
Ты давай, не серчай и расскажи подробно, что это за баба такая и зачем ее
щупать надо...
- Все ты, - укоризненно заговорил я, - Анатолий Петрович, буквально
понимаешь, как был кобель, так и остался. Не об этом я говорил. Прояснить
надо обстановку. Слушай. - Я взял со стола листок со справочной
информацией и протянул ему. - Знакомься, пока я тебе рассказываю... Живет
в поселке Таежный-3 - ну ты его знаешь, в двадцати километрах от твоей
пасеки - одна женщина...
Петрович уже водрузил на нос огромные роговые очки и внимательно
читал документ:
- Ага, Нина Ивановна Смердина! - перебил он меня. - Ну и фамилия!
- Это она по мужу - Смердина, а так - Коновалова, - сказал я.
- Час от часу не легче... Так... - перехватил у меня инициативу
старый опер, - 50 лет ей, значит... Ничего, в соку еще бабешка, как раз
для меня! - Петрович кинул на меня беглый взгляд поверх очков, кашлянул и
снова уткнулся в бумагу. - В собственности - дом, 12 соток земли, 24 - в
аренде. Ого! Хозяйственная! О! Смотри-ка - вдова! - Он оторвался от
документа. - А почему? Муж-то молодым, сравнительно, мужиком должен был
скончаться.
Я положил руку ему на колено и веско произнес:
- Вот в этом, Петрович, все дело и заключается.
Петрович остро посмотрел на меня:
- Отравила? И доказать не можете?
- Да нет. Не то. Повесился у нее мужик. Два года назад. Но очень
странно повесился. Нашла она его в платяном шкафу, висел он на ремне,
перекинутом через перекладину, подогнув ноги. Экспертиза показала, что на
момент смерти он был мертвецки пьян. Покойный страдал запоями, а пил
самогон, который его супруга, Нина Ивановна, гонит и по сей день.
Старый опер Петрович сразу же отделил зерна от плевел:
- Так, подожди. Все это никуда не годится. Во-первых, способ
повешения чертовски неудобный, не вешается так никто из нормальных