"Александр Гейман. Чудо-моргушник в Некитае (отрывки из романа)" - читать интересную книгу автора

подносу с лягушачьей икрой, а весь зал дружно зааплодировал.
При этом, графу показалось, что Пфлюген злорадно ощерил рот,
а Тапкин довольно потирает руки. Граф и аббат с вытянувшимися
лицами переглянулись между собой, и тут графа Артуа осенило.
- Я знаю,- прошептал он аббату,- это подлость
Пфлюген-Пфланцена!
Но граф не собирался сдаваться так просто. Он поднялся с
места и объявил в парадном тоне:
- Выражаю нашу общую признательность его величеству за
внимание к скромным птуешественникам из Франции. Однако в знак
нашего доброго отношения, а также не желая себе положения
исключительности... мы с аббатом единодушно решили - послать
оба подноса с лягушачьей икрой нашим, так сказать, соседям по
Европе. Барон фон Пфлюген-Пфланцен и лорд Тапкин - примите от
нас эту икру!
Зал разразился рукоплесканиями.
- Как благородно! - восхищенно произнесла Зузу. - Вот
она, французская косточка!
Но Пфлюген и Тапкин тоже были не лыком шиты. В ответ на
речь графа поднялся британский посланник и произнес:

- 30 -
- Господа! От всего сердца спешу поблагодарить наших, как
вы выразились, граф, соседей по Европе. Право - мы с бароном
сердечно тронуты.
- Э! - сказал себе граф Артуа. - Где-то я слышал этот
голос... А не ты ли, голубчик, лажал иезуитов в глазах
императора всего час назад?
Меж тем, Тапкин продолжал:
- Но мы, увы, не можем принять этот щедрый дар.
Во-первых, мы не вправе лишить дружественных французов
привычной для них пищи. Во-вторых, эта икра - дар императора,
а от того, что дарит монарх, отказываться не пристало. И
в-третьих, мы с бароном, как это и заведено при некитайском
дворе, получаем от его величества свою традиционную
национальную пищу. Я, в частности,- ростбиф и пудинг с
изюмом,- сэр Тапкин поднял вверх на палочке немалой величины
ростбиф, аппетитно сочащийся соусом и благоухающий даже
издали, а затем торжественно вознес в обеих руках опять-таки
немалый горшок с пудингом. - А барон...
- А я получаю,- горделиво заявил барон Пфлюген,- тушеную
капусту с сосисками и говяжий студень,- и он показал тарелку с
горой сосисок и капустой - у графа и аббата так и заурчало в
животе от вида сосисок и ростбифа.
- Так что,- заключил Тапкин,- мы вынуждены отказаться от
великодушного дара наших европейских друзей-французов! Ешьте,
господа, свою икру сами!
Зал снова зааплодировал.
- Тоже очень велкодушно,- растроганно промолвила Зузу. -
Ах, вы, европейцы такие воспитанные!