"Владимир Алексеевич Гиляровский. Сочинения в четырех томах. Том 1" - читать интересную книгу автора

На охоту в "Светелки" приезжал и родственник Назимовой, Николай
Разнатовский, отставной гусар, удалец и страстный охотник. Он меня обучал
верховой езде и возил в имение своей жены, помнится, "Несвойское", где были
прекрасные конюшни и много собак. Его жена, Наталья Васильевна, урожденная
Буланина, тоже любила охоту и была наездницей. Носились мы как безумные по
полям да лугам - плетень не плетень, ров не ров - вдвоем с тетенькой, лихо
сидевшей на казачьем седле - дамских седел не признавала, - она на своем
арабе Неджеде, а я на дядином стиплере Огоньке. Николай Ильич еще приезжал в
город на день или на два, а Наталья Васильевна никогда: уж слишком большое
внимание всего города привлекала она. Красавица в полном смысле этого слова,
стройная, с энергичными движениями и глубокими карими глазами, иногда
сверкавшими блеском изумруда. На левой щеке, пониже глаза на
матово-бронзовой коже темнело правильно очерченное в виде мышки, небольшое
пятнышко, покрытое серенькой шерсткой.
Но главной причиной городских разговоров было ее правое ухо,
раздвоенное в верхней части, будто кусочек его аккуратно вырезан. Историю
этого уха знала вся Вологда и знал Петербург.
Николай Ильич Разнатовский поссорился с женой при гостях, в числе
которых была тетка моей мачехи, только кончившая институт и собиравшаяся
уезжать из Петербурга в Вологду.
Она так рассказывала об этом.
- После обеда мы пили кофе в кабинете. Коля вспылил на Натали, вскочил
из-за стола, выхватил пистолет и показал жене.
- Стреляй! Ну, стреляй! - поднялась со стула Натали, сверкая глазами, и
застыла в выжидательной позе.
Грянул выстрел. Звякнула разбитая ваза, мы замерли от страшной
неожиданности. Кто-то в испуге крикнул "доктора", входивший лакей что-то
уронил и выбежал из двери...
- Не надо доктора! Я только ухо поцарапал, - и Коля бросился к жене,
подавая ей со стола салфетку.
А она, весело улыбаясь, зажала окровавленное ухо салфеткой, а другой
рукой обняла мужа и сказала:
- Я, милый Коля, больше не буду! - И супруги расцеловались.
Что значило это "не буду", так до сих пор никто и не знает. Дело
разбиралось в Петербургском окружном суде, пускали по билетам. Натали
показала, что она, веря в искусство мужа, сама предложила стрелять в нее, и
Коля заявил, что стрелял наверняка, именно желая отстрелить кончик уха.
Защитник потребовал, чтобы суд проверил искусство подсудимого, и
действительно был сделан перерыв, назначена экспертиза, и Коля на расстоянии
десяти шагов всадил четыре пули в четырех тузов, которые держать в руках
вызвалась Натали, но ее предложение было отклонено. Такая легенда ходила в
городе.
Суд оправдал дядю, он вышел в отставку, супруги поселились в
вологодском имении, вот тогда-то я у них и бывал.
Когда отец мой женился на Марье Ильиничне Раз-натовской, жизнь моя
перевернулась. Умер мой дед, и по летам я жил в Деревеньке, небольшой
усадьбе моей новой бабушки Марфы Яковлевны Разнатовской, добродушнейшей
полной старушки, совсем непохожей на важную помещицу-барыню. Она любила
хорошо поесть и целое лето проводила со своими дворовыми, еще так недавно
бывшими крепостными, варила варенья, соленья и разные вкусные заготовки на