"Мэри Гилганнон. Возлюбленная леопарда " - читать интересную книгу автора

"Венера!" - пронеслось в голове, когда показалась из воды вторая.
Напряженно, до боли в глазах, вглядывался он в каждый дюйм великолепного
тела. Пряди светлых волос оттеняли кожу цвета топленого молока и падали на
спелые с розовыми сосками груди той самой формы, которая идеально
соответствует мужской ладони. Он замер, когда над поверхностью обозначилась
тонкая талия, а затем - округлые бедра. Он поспешил перевести взгляд на
маленький островок соломенных волос, который легко было принять за едва
приметную мягкую тень.
На берегу она отряхнулась, отчего ее тело волнующе затрепетало.
Казалось, сама природа создала его для созерцания: податливое,
восхитительное, с безупречной кожей. Дерзкий соглядатай поневоле подумал,
что если бы он хотел нарисовать в своем воображении совершенную женщину, она
вряд ли была бы лучше. Миниатюрные формы манили, суля полноту наслаждения.
Даже мимолетный взгляд на нее причинял танталовы муки.
Тем временем смуглянка решила, что пора одеваться, а Венера все еще
оставалась обнаженной, нежась под ласковыми лучами солнца. Она расчесывала
волосы, пропуская сквозь пальцы ослепительные пряди цвета чайной розы, и
оборачивалась на шутливые оклики подруги, открывая спину его восхищенному
взору. Две ямочки-близняшки лукаво подмигивали из-под волос, спадающих до
бедер и слегка прикрывающих самые прелестные округлые маленькие ягодицы,
какие ему когда-либо доводилось видеть, такие тугие и гладкие, такие
зовущие, что у него заболели пальцы от желания их сжать.
А когда она присела на горячий камень и вытянула перед собой изысканной
формы ноги, рассудок оставил его. Он уже готов был броситься вперед, как
зверь на добычу, если бы не тихий шепоток Вилли, раздавшийся у самого уха и
спасший его от неотвратимого безумия:
- Так-то себя ведет рыцарь короля? Тебя бы следовало вздернуть на
виселице за эдакие штуки.
- Ради нее и жизни не жалко, - тихо простонал в ответ несчастный. -
Боже правый, вот истинное совершенство! Она так девственно чиста.
- Ничего удивительного, дурень, ведь она, кажется, монашка.
- Господь не допустил бы такой несправедливости. Женщины, подобные ей,
созданы для наслаждения. Вилли положил руку на плечо друга.
- Только не для твоего. Пойдем-ка лучше отсюда, пока ты еще в состоянии
перебирать ногами. Иначе никто не поверит, что мы сбились с пути в погоне за
ланью.
- Постой, - прошептал он. - Дай хоть минутку полюбоваться. Все равно
она скоро наденет платье.
Однако красавица вовсе и не думала одеваться, а по-прежнему сидела на
камнях, подставляя себя солнцу с доверчивостью ребенка, и поминутно то
встряхивала волосами, то что-то отвечала подруге. Ее груди соблазнительно
вздрагивали при малейшем движении.
Вилли вздохнул.
- Ну ладно, тогда оставайся. Когда тебя повесят, обещаю, что даже не
вспомню твоего имени.
Время как будто замерло. Он стоял в десяти шагах от прекрасной
незнакомки и пожирал глазами каждый дюйм ее тела. Было видно, как бьется
пульс на тонкой девичьей шее, как под горячими лучами солнца с божественно
прекрасного тела исчезают последние капли воды и сияют голубые глаза,
невинные и чистые, как летнее небо. Детская непосредственность мягких и