"Делез Жиль. Эмпиризм и субъективность " - читать интересную книгу автора

речь идет о замещении психологии души [esprit]* психологией привязанностей
[affections] души. Психология души невозможна, ее нельзя учредить, поскольку
она не в состоянии обнаружить в собственном объекте необходимых постоянства
и всеобщности; одна лишь психология привязанностей сможет установить
подлинную науку о человеке.
* Французское слово esprit, соответствующее английскому mind, в
философском контексте имеет значения дух, душа, ум, иногда психика. В
предлагаемом переводе, как правило, мы будем использовать значение душа,
учитывая, что в русском переводе произведений Юма mind также переводится, в
зависимости от контекста, как душа, ум, дух. Однако следует помнить, что
mind понимается Юмом "не как духовная субстанция, а как фактически
наблюдаемая в процессе интроспекции психическая жизнь данной личности" (См.
Юм, Сочинения в 2-хт. - М: Мысль, 1996, т. 1, с. 696). - Примеч.
переводчика.

В этом смысле Юм прежде всего - моралист и социолог, а потом уже
психолог: Трактат [о человеческой природе] показывает, что те две формы, под
которыми душа подвергается воздействию [affecte], по существу являются
аффективной [passional] и социальной формами. Эти две формы подразумевают
друг друга, удостоверяя единство объекта аутентичной науки. С одной стороны,
общество требует и ожидает от каждого из своих членов выполнения постоянных
ответных действий, оно требует наличия аффектов [passions],** способных
производить мотивы и цели, а также наличия коллективных


7

или частных свойств. "Государь, налагающий подать на своих подданных,
ожидает подчинения с их стороны". [1] Но с другой стороны, аффекты
подразумевают общество в качестве косвенного средства для своего
удовлетворения. [2] Наконец, - в истории - согласованность аффективного и
социального раскрывается как внутреннее единство: история в качестве
собственного объекта имеет политические организации и институты, она изучает
отношения между мотивом и действием в самых разных обстоятельствах, а также
манифестирует единообразие человеческих аффектов. Короче, выбор психолога
мог бы быть выражен следующим парадоксальным образом: чтобы быть психологом,
нужно быть моралистом, социологом или историком прежде, чем быть психологом.
Тут содержание проекта науки о человеке воссоединяется с тем условием,
которое делает возможным познание вообще: надушу должно оказываться
воздействие, она должна аффектироваться. Сама по себе и в себе душа не
является природой; она - не объект науки. Значит, проблема, которая будет
занимать Юма, такова: как же душа становится человеческой природой?
** В русском переводе произведений Юма, на который мы опираемся, термин
passion [страсть] переводится как аффект. - Примеч. переводчика.

Верно, что аффективная и социальная привязанность - лишь одна часть
человеческой природы. Еще есть рассудок и ассоциация идей. Но тут мы говорим
только о конвенции: подлинный смысл рассудка, сообщает Юм, именно в том,
чтобы сделать аффекты социально приемлемыми, а интерес - социальным.
Рассудок отображает интерес. С другой стороны, ничто не мешает нам