"Наталия Гинзбург. Семейный беседы: Романы, повести, рассказы " - читать интересную книгу автора

газету, арестовали через несколько дней после ее приезда. В феврале 1944
года он погиб в тюремной больнице, скорее всего, от перенесенных пыток.
Наталия переезжает к матери во Флоренцию, а после освобождения Рима
поступает на работу в римское отделение издательства "Эйнауди", где
занимается главным образом переводами. В 1945 году, вернувшись к родителям в
Турин, она продолжает сотрудничать в "Эйнауди" вместе с Павезе и Бальбо;
переписывается с Витторини, Кальвино, Леви. И пишет, все время пишет...
Повести "Так все и было" в 1947 году была присуждена литературная премия
"Темпо".
В 1950 году Наталия Гинзбург становится женой Габриэле Бальдини,
музыковеда и специалиста по английской литературе. После переезда в 1952
году в Рим писательница создает свои основные произведения: "Все наши
вчерашние дни" (1952, премия "Вейон"), "Валентино" (1957, премия
"Виареджо"), "Вечерние голоса" (1961) - результат продолжительной поездки в
Лондон, - "Маленькие добродетели" (1962).
Но, пожалуй, наибольшую известность принес Наталии Гинзбург
автобиографический роман "Семейные беседы", написанный в 1963 году. Он сразу
же получил одну из самых престижных в Италии литературных премий "Стрега" и
много раз переиздавался.
Немало делает писательница и для театра. Ее пьеса "Газетное объявление"
была удостоена международной театральной премии "Мардзотто" и поставлена
Лукино Висконти. Пьеса "Я женился на тебе шутки ради" была экранизирована.
Включенный в сборник рассказ "Парик" из книги "Городок у моря" (1973) также
написан как сценический монолог.
Автобиографические мотивы ощутимы во всем творчестве Наталии Гинзбург.
Помимо упомянутых "Семейных бесед" в нашей книге представлена глубоко личная
зарисовка "Он и я", посвященная второму мужу - Габриэле Бальдини, умершему в
1969 году. Да и во всех практически ее романах, повестях и рассказах легко
узнаваемы прототипы героев - родные и близкие, друзья и знакомые
писательницы.
Во вступлении к "Семейным беседам" она пишет: "Места, события и
действующие лица этой книги не выдуманы. Я ничего не придумала: всякий раз,
когда, повинуясь моей давней романической привычке, я кое-что присочиняла, у
меня тут же появлялась потребность это вымарать. И имена здесь все
настоящие... Я писала только то, что помню... Я думаю, хотя книга взята из
жизни, читать ее надо как роман, не требуя большего, чем от романа".
Стремление к жизненной достоверности сочетается у Гинзбург с идеалом ясности
и лаконичности повествования. "Я не люблю трудных романов, - заметила она
как-то по этому поводу. - Я всегда боюсь, что они намеренно затянуты, что
неясность призвана затушевать скудость вдохновения. Я не люблю, когда
писатель нарочно нагромождает детали и размывает хронологические рамки. Мне
хочется, чтобы в романе все было как на ладони. Хочу знать, где я нахожусь,
кто я, кто меня окружает, что происходит вокруг".
Об автобиографичности книг Гинзбург немало написано в итальянской
критике. Вместе с Карло Салинари мы можем сказать, что "память для
писательницы, несомненно, является основным источником художественного
выбора: то, что сохранилось в памяти, - подлинно, действительно ею любимо;
то, что в памяти не сохранилось, может быть выражено лишь напряжением ума
или фантазии, то есть усилием, привнесенным извне".
Наряду с особенно бурным историческим временем, выпавшим на долю