"Александр Житинский. Седьмое измерение (Рассказы, новеллы, Фантастические миниатюры)" - читать интересную книгу автора

"Дурак Долгушин", - подумал Питонов, пряча газету в карман.
Дома Питонов долго ходил по комнате, насвистывая "Марсельезу". Потом
он пошел к соседу за словарем иностранных слов. Объяснение слова показа-
лось ему обидным, и он посмотрел год издания словаря. Словарь был издан
десять лет назад.
- Ну, это мы еще посмотрим! Это мы еще поглядим! - весело сказал Пи-
тонов словарю и отнес его обратно.
На следующее утро Питонов пришел на работу в выходном костюме. Он
распорядился, чтобы у проходной повесили объявление о гейшах, а в каби-
нет поставили цветы.
Но гейша не пришла.
Еще через день Питонов дал объявление в "Вечерку". Гейши не было.
Через неделю он снова позвонил Долгушину.
- Ну что? Так и работаешь без гейши? - спросил Питонов. - Эх, Долгу-
шин, Долгушин! Отстаешь от времени. От времени, говорю, отстаешь. Вот
что, Долгушин, кто у вас там есть пошустрей? Коноплянни-кова Мария? Го-
товь приказ. Временно назначим ее исполняющей обязанности гейши. Я под-
пишу... Почему сдельно? Удивляюсь я тебе, Долгушин. Ты что, газет не чи-
таешь? Поставим ее на оклад. Все у меня.

Осенью, просматривая записную книжку. Питонов наткнулся на телефон
УНР-48. Под ним было написано "ГЕЙША" и подчеркнуто двойной чертой.
Что-то шевельнулось в душе Питонова. Он посмотрел на голубую стену каби-
нета, на фоне которой когда-то впервые увидел гейшу, и позвонил в УНР.
Ему сказали, что новая гейша с работой справляется хорошо.
"Какую гейшу прохлопали! - подумал Питонов и вычеркнул номер из книж-
ки. - Надо переводить Коноплянникову Марию на постоянную должность...
Надо переводить".
И он устало закрыл глаза.
1972

Балерина

В обеденный перерыв Савельев выскочил из проходной выпить пива. Он
занял очередь, но тут мимо прошла балерина, задев его крахмальной пач-
кой. Никто не обратил на нее особого внимания, только продавщица в своей
будке неодобрительно сказала:
- Задницу даже не прикрыла! Срамота одна!
Но Савельев этого не слышал, потому что уже отделился от очереди и
поплыл за балериной, как воздушный шарик на ниточке. Он забыл о пиве и о
том, что обеденный перерыв кончается.
Она шла по тротуару, как часики на рубиновых камнях: тик-так,
тик-так. Дело было в июле, и за ней оставались следы. Следы были не-
большие, глубоко отпечатанные в горячем асфальте. Это были следы ее пу-
антов.
Они выглядели как отпечатки маленьких копыт какого-то симпатичного
животного.
Савельев попробовал было тоже идти за ней на пуантах, ступая след в
след, но чуть не сломал палец на ноге. Тогда он отбросил эту мысль, тем
более что мужчина в комбинезоне, шагающий на пуантах, вызывает вполне