"Александр Житинский. Хеопс и Нефертити" - читать интересную книгу авторане волнует.
После этого я позвонил Папазяну. - Что новенького Аветик Вартанович? - осторожно спросил я. - Новеньким, Тиша, залиться можно! По самую крышу! - возбужденно прокричал Папазян. - Хеопс пропал! - Как? - А вот так. Ночью сорвал с крыши сарая оцинкованный лист, положил его на шипы и вышел, как по мостику. След собака не взяла. - Какая собака? - Овчарка милицейская. Его уже вся милиция ищет. Слон в городе, представляешь! Прости, Тиша, мне некогда сейчас, позвони позже... Не знаю - почему, но я не сказал правды Аветику Вартановичу. Хеопс все так же понуро стоял посреди моей комнаты. Светильник, под- вешенный к потолку, упирался плафонами в его темя. В глазах слона была страшная тоска. Он словно хотелто сказать мне - и не мог. Он был бессло- весной тварью, которой суждено страдать молча. - Что-нибудь придумаем... Что-нибудь... - твердил я. Слон начал медленно раскачивать хоботом. - Серая толстая труба тяжело летала по комнате, аккуратно избегая встречи с мебелью. В комнату вошла мама. - Сын, слоника нужно покормить, - сказала она. Я не ожидал от мамы такой чуткости. Позвонил в КБ, сказал, что приду позже, а сам взял пустой рюкзак и побежал в овощной магазин. Рукзак я набил морковкой и репой. Когда я вернулся, Хеопс отдыхал, стоя на коле- нях, а мама творески работала. Она шила портрет Хеопса в интерьере. Поз- чила машинка. Фантастическая картина - слон на фоне книжных полок - возникала под мелькающей иглой. Я положил перед Хеопсом рюкзак. Мама встала ищз-за машинки и позвала меня в коридор. - Сын, пойди и поговори с ней, - сказала она. - Объясни ей ситуацию. Неыозможно - он так страдает! Я опять почувствовал себя бессловесным идиотом. Неужели я сам не мог до этого додуматься? - Я побуду с ним, - сказала мама. Я побежал в КБ. По дороге я набил портфель репой, чтобы заправить Не- фертити. Я сомневался, что ее догадались покормить. Так оно и было. Слониха стояла выключенной в пустом помещении сбороч- ного цеха. Она уже никого не интересовала. Я высыпал ей в пасть репу и дернул за хвост. - Привет, - сказал я. - Как настроение? - Убийственное, - сказала она. Я очень осторожно рассказал о ночном визите Хеопса. - Он сидит у меня. Настроение у него тоже не ахти, - сказал я. И вдруг слониха, молчавшая, пока я рассказывал, зарыдала в голос. Из синтезатора речи лились всхлипывающие звуки. Кто учил ее этому? На ис- кусственных глазах Нефертити появились слезы. Ничего такого для слез не было заложено в схему. Это я знал точно. - Что вы сделали?.. Что вы наделали! - рыдая, говорила она. - Я не |
|
|