"Жанна Гийон. Автобиография " - читать интересную книгу автора

чьим заботам моя мать поручила меня, укладывая мне волосы, била меня и
осыпала бранью.
Все, казалось, лишь наказывали меня. Но вместо того чтобы обратить меня
к Тебе, о мой Бог, это лишь послужило моему огорчению и разочарованиям. Мой
отец ничего об этом не знал, ибо его любовь ко мне была так сильна, что он
бы не потерпел такого обращения со мной. Я также его очень любила, но в то
же время боялась, ничего ему не рассказывая. Моя мать, часто на меня
жалуясь, подтрунивала над ним, на что он неизменно отвечал: "В дне
двенадцать часов, и значит, со временем она поумнеет".
Этот суровый процесс воспитания не был самым худшим из зол, причиненных
моей душе, хоть он и испортил мой характер, бывший в прежние времена мягким
и легким. Но наибольший вред мне причинило желание быть среди тех, кто,
лаская меня, на самом деле способствовал моей испорченности и
избалованности. Моя мать, видя, что я подросла, отправила меня на время
Великого Поста к Урсулинкам, чтобы свое первое причастие я приняла на Пасху,
ибо в то время мне исполнялось одиннадцать лет. Там же находилась моя милая
сестра, под чей присмотр отец поместил меня. Она удвоила свое попечение обо
мне, дабы заставить меня наилучшим образом подготовиться к этому акту
поклонения Богу. Теперь я начала думать о том, чтобы искренне посвятить себя
Богу. Часто я ощущала битву, которая шла между моими добрыми наклонностями и
плохими привычками. Я даже принимала на себя некоторые епитимьи. Поскольку я
почти всегда была рядом с сестрой, то, как и все пансионерки ее первого
класса, я вскоре также стала весьма рассудительной и учтивой. Было бы
жестоко подвергать меня плохому воспитанию, ибо по самой своей природе я
была весьма склонна к добру. Я с удовольствием делала то, что желала моя
сестра, отвечая на ее мягкое обращение.
Через время пришла Пасха, когда я с великой радостью и посвященностью
приняла свое первое причастие. В этой обители я оставалась до дня Святой
Троицы. Поскольку моя вторая сестра была учительницей во втором классе, она
требовала, чтобы всю неделю ее занятий я проводила в этом классе. Ее манеры,
столь противоположные манерам первой сестры, побудили меня оставить свою
прежнюю набожность. Я более не ощущала того свежего и радостного пыла,
который охватил мое сердце во время первого причастия. Увы! Он продлился так
недолго. Мои проступки и падения вскоре возобновились и удалили меня от
забот и обязанностей религии.
Поскольку я была очень высокой для своего возраста и по этой причине
пользовалась большим вниманием матери, она стала заботиться о моей прическе
и нарядах, стараясь показать меня обществу и беря с собой за границу. Она
чрезвычайно гордилась той красотой, которою Бог наделил меня для Своей
славы. Тем не менее, эта красота была превращена мной в источник гордыни и
тщеславия. Несколько женихов приходили ко мне свататься, но поскольку мне
еще не исполнилось и двенадцати лет, отец и слышать не хотел о браке. Я
любила читать и закрывалась надолго в одиночестве, чтобы беспрерывно
предаваться чтению. Когда племянник моего отца посетил наш дом, отправляясь
с миссией в Китай, это произвело решающее действие на мою абсолютную
посвященность Богу. В то время я прогуливалась со своими компаньонками.
Когда я вернулась, он был у нас дома. Мне рассказали о его святости и о том,
что он говорил. Я была столь тронута, что вдруг внезапная печаль охватила
мое сердце. Я проплакала весь остаток дня и ночь. Рано утром в великом
отчаянии я пошла встретиться со своим исповедником. Я сказала ему: "Как это