"Анатолий Гладилин. Тень всадника" - читать интересную книгу автора

- Я француз.
О-ля-ля! С французами она еще не спала! Планировался легкий флирт с
подтянутым английским джентльменом, чтоб заполнить паузу. Но вон как все
поворачивается. Такой интересный человек ей до сих пор не попадался. Профессор!
Лекции в Стенфорде и Беркли! Даже Кэтти не поверит, а поверит - уйдет в
очередную депрессуху. И, между прочим, мировая скорбь в его глазах исчезла.
Профессор смотрит на нее, как преданный пес, умная псина, хорошая.
- Я развелась с мужем, - сказала Дженни. - Мой муж...
И выложила все про мужа (почти все) на блюдечке с голубой каемочкой.
Исповедоваться постороннему - плохой признак, знала по опыту. Но Тони уже не
был для нее посторонним или потусторонним. И она простила ему сентенцию:
"Счастье, что у Эли есть отец. Не вмешивайся в их отношения" (это она
вмешивается? Джек появляется раз в неделю, как красное солнышко. А так у него
нет времени на ребенка!), приняв ее за элементарную мужскую солидарность.
Ничего. Постепенно поймет, что происходит. Мы тебя вымуштруем, профессор. К
ноге, верный пес!
Она припарковала машину у дверей его гостиницы.
- Спасибо, девочка, мы провели прекрасный день.
- Я отобрала у Джека ключи от дома. Мне пора. Скоро они должны вернуться.
Когда я свободна - готова работать у тебя шофером.
Три минуты молчания в эфире. SOS. Спасите наши души! Она его не
провоцировала. Само получилось. Они поцеловались. Видимо, это было неожиданно
для Тони. Он смутился.
- Пардон. Я не знаю, как теперь целуются.
"Поклянись, - сказала она себе, - что ты не будешь его обижать".
* * *
Но сначала она обиделась на Тони.
Как и все советские эмигранты, которые хотят скорее стать американцами,
Дженни старалась не общаться с русской средой. Однако Элю она отдала в русский
детский сад, половина ее бэби-ситтеров были русскими бабами, и дома она
говорила с дочерью по-русски. А иначе девочка забыла бы родной язык. И вот,
вообразите: после работы Дженни заезжает за Тони в гостиницу, потом вместе они
берут Элю из детского сада (импозантная фигура профессора вызывает
соответствующие комментарии у русских воспитательниц), в машине Эля трещит как
пулемет (по-русски), по дороге прихватывают Галю или Клаву, беседа на вольные
темы - Тони безмолвствует. Лишь когда они едут в город (в ресторан или гулять
по пешеходному кварталу в Санта-Монике), Дженни слышит безукоризненный
английский Энтони Сан-Джайста. Так продолжается до субботы. В субботу Дженни
оставляет Элю и Тони на детской площадке в парке (Ты с ней справишься?
Справлюсь. Уверен? Шур!), а сама отправляется в женский спортивный клуб через
дорогу. Полтора часа жесткого тренинга на снарядах, четыреста метров кролем в
бассейне. Уф, наконец-то Дженни чувствует себя в форме. Дженни спешит в парк.
Издалека видит, что Тони с Элей сидят на скамейке, к ней спиной. Порядок.
Дженни подходит поближе, и у нее темнеет в глазах. Тони рассказывает сказку,
Эля послушно внимает. Ничего удивительного, Тони мастер заговаривать зубы.
Удивительно другое: профессор Сан-Джайст свободно чешет по-русски, без акцента.
Дженни лихорадочно вспоминала, какие глупости она наболтала за эту неделю
и что она могла ляпнуть сама в адрес Тони. Галя сказала: "Он в тебя влюблен".
Клава сказала: "Где ты отоварилась таким классным мужиком?" Эля сказала, что ей
Тони нравится. О'кей, слава Богу, присутствие Эли сдерживало язык. Но был