"Анатолий Гладилин. Евангелие от Робеспьера" - читать интересную книгу автора

Бриссо в своей газете восклицает:
- Позор наших законодателей доведен до последнего предела! Камилл
Демулен высокомерно диктует, как, по его мнению, должно было бы поступить
Собрание. А вот что пишет Марат:
- Что делать? Обрубить большие пальцы на руках всем прирожденным
холопам и представителям бывшего дворянства и высшего духовенства, не как
неверным, а как врагам. Что касается народных депутатов, продавших деспоту
права нации - всех этих Сиейсов, Ле-Шапелье, Дюпоров, Тарже, Тюре,
Барнавов, - то наделайте из них живьем чучел и пусть они в течение трех дней
будут выставлены перед народом на зубцах стен сената.
Собрание раздражено. Национальные гвардейцы, которых обвиняют в
потворстве побегу короля, в ярости.
И тогда, 17 июля 1791 года, произошла кровавая бойня на Марсовом поле.
Вот, коротко, события, которые этому предшествовали.
В Якобинском клубе возникла идея написать петицию, в которой бы
заявлялось о низложении Людовика XVI. Эта идея была бурно поддержана в саду
Пале-Рояля, где ежедневно собирались сотни патриотически настроенных
граждан.
Петицию написал Бриссо. Сбор подписей был назначен на воскресенье 17
июля. Место сбора подписей - Марсово поле.
Но собрание приняло декрет, подтверждающий власть короля.
В последний момент Робеспьер отговорил якобинцев участвовать в
подписании петиции. Он справедливо предполагал, что Собрание может счесть
петицию антиконституционной и расправиться с народом.
Однако настроение у кордельеров и в народных клубах было иным.
Двенадцать граждан явились в муниципалитет, руководствуясь следующей
статьей закона:
"Граждане, желающие воспользоваться правом подачи петиций, должны быть
без оружия и заявить о своем собрании за сутки вперед".
Мэр города, Бальи, выдал им соответствующую расписку. То, что
подписание петиции официально разрешено, было известно всем жителям столицы.
Утром 17 июля под алтарем Отечества на Марсовом поле случайно
обнаружили двух неизвестных. Их вытащили и приволокли в караул одной из
секций. Комиссар их допросил и отпустил. Но уже разнесся слух, что эти
двое - шпионы и хотели взорвать алтарь. При выходе из караула их схватили и
убили. Расправились с ними другие люди, не те, что собрались на Марсовом
поле.
Марсово поле! Год тому назад, когда готовились торжественно отмечать
годовщину взятия Бастилии, оно представляло собой трогательное зрелище.
Рабочие Сент-Антуанского предместья и богатые буржуа, ремесленники и
светские дамы, засучив рукава, вывозили мусор, перекапывали рытвины,
подносили доски для алтаря Отечества. Журналисты проливали искренние слезы
при виде этого волнующего единения нации. Вот такой светлой и радостной
рисовалась восторженным гражданам французская революция.
Праздник тогда получился пышным и впечатляющим. Талейран, епископ
Отенский, от имени бога и страны благословлял короля, министров, депутатов и
народ.
Все находили, что день был на редкость удачным. (Особенно удачным он
был для епископа Отенского. Сразу после церемонии Талейран поехал в игорный
дом, где сорвал банк, потом уехал, снова вернулся в игорный дом и вновь