"Анатолий Гладилин. Большой беговой день" - читать интересную книгу автора

стыда, ни девичьей гордости! Им бы у ресторанов бить копытами, как то делают
их двуногие сестры, а не в призах участвовать! Распустили молодежь, честное
слово... Я им на дистанции холку взгрею - ни одну вперед себя не пропущу!"
- Под седьмым номером жеребец Еланского коннозавода Колос Второй.
Наездник второй категории - Гунта...
ГУНТА: "Муженек мой отличился - в шесть часов утра домой приперся.
Загулял, говорит, в компании, мол, "битлов" на магнитофон записывал. Не
понимает, старый кобель, что девок ему специально подсылают. Он уши развесит
любовь, мол, ля-ля, ля-ля! - а девки ему программку подсовывают. Им ведь
только информация нужна - кто, в каком заезде, какой имеет шанс. Впрочем, не
только информация... Эта черненькая, в очках, в любом подъезде согласна... У
нее, наверно, мой муженек и гужевался. Знаю я эти записи на магнитофон! Чем
он ей там записывал - плевать, обидно лишь, что про меня проговорился: мол,
Гунта возьмет приз. Уверена, что и сам уже на меня деньги поставил. Ведь не
в семью выигрыш пойдет - на эту же стерву очкастую протратится. В Дом кино
она его водила, он и растаял... И почему шлюх в Дом кино пускают? Со мной в
кино пойти - так у него нет времени, на магнитофон, видите ли, записывает...
Назло ему на приз не поеду. Вот так, точка! Нельзя, надо ехать. И обидно
дерби упускать из-за этого негодяя. В Риге мы хорошо с ним жили, и я на его
левые номера сквозь пальцы смотрела, а перевели его в Москву, назначили
бригадиром - и все пошло к чертям! Спрашивается, где справедливость? Я с
утра до ночи на кругу, лошадей работаю, за ветеринаром бегаю, с зоотехником
ругаюсь, комбикорм выбиваю, а муж приходит на готовое, выигрывает - и к
бабам!.. Хоть бы приличия соблюдал, ведь знает, какой для меня сегодня день!
Все настроение испортил!"
КОЛОС 2-й: "И гнедой, и рыжий - тупые одры! "Сила есть - ума не надо"!
Привыкли гнать с места до места, деревенщина! А мы построим бег
интеллигентно, тактически грамотно. К третьей четверти они зарежутся, я их
броском и накрою. Однако хозяйка моя не в духе, и руки дрожат... Ну,
Гунточка, не вешай нос!"
(Колос заржал, чем вызвал немалое оживление на трибунах.)
- Под восьмым номером жеребец Обрыв Лавровского коннозавода, Пермского
ипподрома. Наездник первой категории - Липин...
ЛИПИН: "Говорил я Валентину: сиди тихо и не рыпайся, а главное - на
собраниях помалкивай! Да горяч парень! И кто его за язык тянул? Ну, рацион
нам срезали, это верно, и с морковкой, и с овсом туговато... Начальник
производства Шинкарев объяснил: так и так, мол, объективные условия, в
прошлом году в стране был неурожай, засуха, вот в Америке хорошо, там нет
стихийных бедствий... Объяснил толково, чин чинарем, как по писаному. А
Валентин полез на трибуну, олух небесный, права качать, дескать, все это -
вранье, конюха домой полные кошелки уносят, казенным рационом своих поросят
откармливают, мол, на объективные причины ссылаться глупо, а в газетах все
время пишут, что в Америке наводнения, тайфуны, однако их сельское хозяйство
никакая холера не берет, нам же хлеб продают... Эх, Валька, решил парень,
что он умнее других, что ему все позволено! В Перми действительно от
Валькиного Обрыва спасу не было - все крупные призы забирал. Обиделись на
него мужики: умный-то какой выискался, из себя целку строит... Нет, Валя,
нельзя идти супротив коллектива! А тут еще на собрании товарищ из райкома
присутствовал, сразу созвали партгруппу: так, мол, и так, нельзя с такими
настроениями человека в Москву посылать. И накрылся Валька, передали Обрыва