"Виталий Гладкий. Убить зверя" - читать интересную книгу автора

подвал, имеющий несколько запасных выходов. Что в нем было раньше, не знал
ни сам майор, ни его ушлый информатор. История также умалчивает от кого и
когда Мазел узнал о подвале. Да это и не было важно. Главное заключалось в
том, что подвальное помещение оказалось со всех точек зрения идеальным
местом для тайных свиданий двух достаточно известных в городе людей.
Клевахин проникал в подвал из отдельного кабинета в Аракчеевских банях - там
находилась хитрая дверь, которая как будто была наглухо заколочена, а на
самом деле открывалась специальным ключом и вела в каморку с люком в полу,
через который можно было спуститься в подземный коридор. Мазел приходил на
встречу с Лубков. Он решил проблему конспирации просто и эффективно - взял и
купил квартиру в одном из купеческих лабазов, облагороженных снаружи
красивой декоративной штукатуркой, но с удобствами во дворе. Там тоже был
подвал с грудой пустых винных бочек, скрывающих начало хода к подземелью
купеческого особняка. Естественно, квартира была записана на какого-то бомжа
и почти всегда пустовала, а Мазел, появляясь в районе Лубков, вместо
элегантного костюма от Версачи надевал клифт* от Бутырок.
*Клифт - пиджак, куртка /жарг./
Мазел пришел раньше. Напевая себе под нос что-то из репертуара
современных бардов воровской зоны, он сноровисто накрывал на стол, над
которым висела массивная бронзовая люстра. Кроме стола, в комнате без окон
находился диван, два кресла, четыре стула, буфет с посудой, книжный шкаф,
под завязку набитый приключенческой литературой, телевизор, переносной
радиоприемник, холодильник, электроплитка и калорифер. На полу лежало
ковровое покрытие, а стены Мазел - Рифат оклеил обоями. Две железные двери
сейфового типа, которые и пушкой не прошибешь, и вполне современная
вентиляционная система органически дополняли интерьер похожей на
комфортабельное бомбоубежище конспиративной квартиры, обставленной
стараниями информатора-романтика. При необходимости здесь можно было
отсиживаться хоть до нового потопа.
- Леща кидаешь? - с иронией спросил майор, критическим взглядом окинув
гастрономическое изобилие, расставленное и разложенное на чистой льняной
скатерти: шведская водка, армянский коньяк, немецкое пиво, салями, черная
икра, лимон, консервированные крабы, маслины, семга и еще не менее десятка
баночек с иностранными наклейками.
- Обижаете, гражданин начальник, - широко улыбнулся Мазел. - У меня,
может быть, сегодня день ангела. Так что не побрезгуйте за компанию...
- Ну? - удивился майор. - И сколько тебе стукнуло?
- Тридцать четыре года, три месяца и шесть дней, - Мазел с трагическим
видом разлил по стопкам коньяк. - Где мои шестнадцать...
- Сукин ты сын... - Клевахин с деланным осуждением покачал головой, но
отказываться от угощения не стал - в кои то веки обломилось сытно поесть на
дармовщину; выпив одним махом, крякнул, морщась пожевал лимонную дольку, и,
нимало не смущаясь, подцепил на вилку самый большой кусок семги.
- За что вас уважаю, Николай Иванович, так это за человечность... -
Мазел пил мелкими глоточками, не без фрайерской манерности держа рюмку в
тонких и длинных, как у пианиста, пальцах. - Разве мог бы кто-нибудь другой
из вашей конторы так деликатно и по-джентельменски относиться к своему
визави?
- Издалека начинаешь, Рифат...
- Да, вас на мякине не проведешь, - улыбнулся в тоненькую ниточку усов